Из зарубежной пушкинианы

Среди рассеянной Москвы,
При толках виста и бостона,
При бальном лепете молвы
Ты любишь игры Аполлона.
Царица муз и красоты,
Рукою нежной держишь ты
Волшебный скипетр вдохновений,
И над задумчивым челом,
Двойным увенчанным венком,
И вьется и пылает гений.
Певца, плененного тобой,
Не отвергай смиренной дани,
Внемли с улыбкой голос мой,
Как мимоездом Каталани
Цыганке внемлет кочевой.

Восхищаясь голосом и поэтическим талантом Зинаиды Волконской, Пушкин увенчал «царицу муз и красоты» двойным венком. Но Зинаида Волконская была еще и писателем-историком. За ее труд по истории древних славян «Славянская картина» Общество истории и древностей Российских при Московском университете 18 октября 1825 года избрало ее своим почетным членом. В следующем году она была избрана почетным членом Общества любителей российской словесности. Она была первой женщиной — почетным членом этих Обществ. Кроме Пушкина и Мицкевича в салоне Волконской читали свои стихи Баратынский, Веневитинов, Вяземский, спорили о литературе Чаадаев, Погодин, Шевырев, Киреевский. Устраивались концерты и литературные («академические») обеды. 26 декабря 1826 года в доме на Тверской звучала музыка в честь Марии Николаевны Раевской-Волконской, уезжавшей к мужу-декабристу в Сибирь. Здесь в этот вечер с ней навсегда простился Пушкин. В этом доме 25 января 1827 года Вяземский слушал Волконскую в «Танкреде» Россини. Свободный дворец «царицы муз» был безраздельно отдан искусству. Хозяйка запретила в нем только карты — бостон и вист, столь любимые «рассеянным» московским обществом.

Царское правительство не простило Волконской ее открытого сочувствия декабристам и подвергло ее негласному надзору. Это видно хотя бы из донесения фон Фока, директора канцелярии Третьего Отделения, Бенкендорфу 9 августа 1826 года. «Между дамами самые непримиримые и всегда готовые разорвать на части правительство — княгиня Волконская и генеральша Коновницына. Их частные кружки служат средоточием всех недовольных; и нет брани злее той, которую они извергают на правительство и его слуг». Волконская решает навсегда покинуть Россию. Весной 1829 года вместе с сыном, сестрой М. А. Власовой и воспитателем сына С. П. Шевыревым она направилась в Рим. Здесь возле церкви Сан Джованни ин Латерано она приобрела и перестроила виллу, на которой прожила более 30 лет, до самой смерти. Сюда же она перевезла свою богатейшую библиотеку (продолжавшую пополняться при ее жизни) и свой архив: рукописи, многочисленные альбомы с автографами и рисунками, ноты, галерею портретов. Среди этих сокровищ в одном из альбомов хранился листок с посланием Пушкина…

Итак, имущество Волконской после ее смерти осталось на римской вилле. Перед Первой мировой войной безуспешную попытку вернуть бумаги Волконской на родину предпринял П. Е. Щеголев. За дальнейшей судьбой этого архива следили исследователи М. А. Гаррис, Я. Б. Полонский, И. С. Зильберштейн, Р. Е. Теребенина. После смерти Зинаиды Александровны 5 февраля 1862 года и ее сына Александра Никитовича в 1878 году вилла Волконской перешла по наследству к Надежде Васильевне Ильиной, приемной дочери А. Н. Волконского. Н. В. Ильина вышла замуж за маркиза Владимира Кампанари и жила на вилле вплоть до 1921 года. До этого времени библиотека и архив Волконской оставались на вилле в полной сохранности. В 1921 году Кампанари продали виллу немецкому посольству в Риме и переехали на городскую квартиру, где в 1923 году Н. В. Ильина скончалась. С этого момента начинается распыление и гибель богатейшей коллекции. Книги, картины и архив Волконской, упакованные в ящики, были без всякого разбора, как придется, поделены между пятью наследниками — мужем и четырьмя детьми Ильиной. В 1931 году Владимир Кампанари умер, но перед смертью продал свою долю наследства римскому антиквару русского происхождения Василию Леммерману. Другие наследники, испытывая нужду, распродавали имущество Волконской без разбора разным лицам и по случаю.