Из зеркала

Эля покачала головой. Она встала из кресла и невольно бросила взгляд на камин.

Глава 18

Она возвращалась на «Зуше», когда дождь наконец закончился. Сразу же выглянуло солнышко, и всё вокруг довольно быстро начало сохнуть. Дома было тихо. В кухне Таня резала лук.

— Ты что так рано вернулась? — спросила она, увидев Элю. — Я ещё обед не приготовила.

— Обед? — улыбнулась Эля. — Из твоих уст это звучит невероятно. А что ты готовишь?

— Тушеные овощи с мясом. А у нас ведь в доме мужчина. Сама говорила, что его чипсами не накормишь.

— Вы с сестрой делаете выдающиеся успехи в области кулинарии.

— Смейся, смейся, — обиженно произнесла Таня.

— Когда будешь резать морковь, то не забудь её сначала почистить, — сказала Эля и направилась к входной двери. Она собиралась подняться к себе, но Таня сказала:

— Ты не могла бы сходить в магазин? У нас хлеб закончился, да и молока для омлета на завтрак нет. Я Андрея хотела попросить, но он купаться ушёл.

— Хорошо, — вздохнула Эля.

Она подходила к магазину, когда увидела на крыльце фельдшерского пункта Степана с букетом роз. Рядом с ним стояли Светлана и какая-то темноволосая женщина средних лет. Все трое выглядели довольными и весёлыми. Женщина что-то говорила, а потом обняла Степана и Светлану. «Ну вот он и нашёл ту, которая согласилась с ним обвенчаться», — подумала Эля.

* * *

— А у тебя телефон несколько раз звонил, — сказала Таня, когда Эля вернулась с покупками.

Эля поднялась к себе в комнату и проверила телефон. Пока её не было, дважды звонила Мила Пузырёва. Не дождавшись, пока Эля ей перезвонит, она отправила сообщение о том, что выслала скан рассказа «Месть» Зинаиды Троицкой.

«Теперь он мне совсем ни к чему, — вздохнула Эля. — Злодейкой оказалась не Софья Казимировна, а её горничная. Надо будет отправить этот рассказ Колышкиной. То-то обрадуется Дина Семёновна». И всё же, прежде чем переслать рассказ, она открыла присланный файл и принялась его рассеянно просматривать. Неожиданно её привлёк конец рассказа: «Она вошла в классную комнату, чтобы проститься с девочками, но комната оказалась пуста. На её рабочем столе лежала новогодняя игрушка — Красная Шапочка, которую они вместе с девочками сделали из ваты и клея, а костюм сшили из лоскутков бархата. Игрушке не хватало лишь корзинки с пирожками.

Через десять минут она спустилась по лестнице в холл. Видимо, он только что вошёл с улицы, потому что на плечах его шубы искрился тонкий слой снега. Он отдавал приказания горничной и лакею. Увидев её, этот гнусный человек сразу же нахмурился.

— Как, вы ещё здесь? — надменно произнёс он. — Я же сказал вам немедленно убираться из моего дома!

— Вы пытались сделать меня своей любовницей! — с возмущением воскликнула она. — Но, получив отказ, намеренно решили погубить мою репутацию, обвинив в краже денег! Что ж, раз в глазах общества я стала воровкой, значит, так тому и быть. Вы гордились древностью вашего рода и тем, что императрица Елизавета Петровна даровала одному из ваших предков перстень, единственное, что вашему отцу удалось сохранить от огромного состояния, я спрятала ваше сокровище в вашем же доме. Вам хватило ума обвинить меня в воровстве, посмотрим, хватит ли у вас его, чтобы отыскать этот перстень!

Гувернантка направилась к дверям и навсегда покинула этот ужасный дом.

Прошло много лет после отъезда гувернантки, но перстень так и не был найден».

«Вот это месть! Ай да Софья Казимировна! Интересно, куда она спрятала этот перстень?» — подумала Эля, но тут же одёрнула себя. Нет, хватит с неё этих чужих тайн. Пусть другие распутывают их.

Она вздохнула и, подойдя к зеркалу, посмотрела на себя.

«Потратила половину отпуска на тайны столетней давности! И не всякую дверь мне теперь захочется открыть, — мысленно усмехнулась Эля. Она вдруг вспомнила статую апостола Петра. — Какая же большая ответственность возложена на него! Не позавидуешь».

Эля вышла на балкон. Вдали по-прежнему серебрилась река, а небо было ослепительносиним. Весело и задорно щебетали птицы, а Эле было грустно. Она решила прогуляться перед ужином. Открыв шкаф, достала свой любимый пиджачок лимонного цвета и, надев его, вышла из комнаты.

Едва она открыла калитку во дворе, как сзади её окликнула Таня:

— Ты куда?

Эля обернулась и увидела Таню на балконе своей комнаты.

— Хочу немного пройтись.

— Подожди! Я с тобой! — крикнула Таня, но Эля быстро ответила ей:

— Ни в коем случае! И… и не ходи за мной!

Дойдя медленным шагом до церкви, Эля подошла к пруду, встала возле самой воды и принялась смотреть на своё отражение. Неожиданно подул ветерок. Он был таким прохладным, что Эле даже стало холодно. Поёживаясь, она сунула руки в карманы пиджачка и вдруг нащупала в правом какой-то маленький твёрдый предмет. Эля вынула его. Это оказалась подаренная Степаном иконка святых Петра и Февронии Муромских.