Из жизни ёлупней

В Ленинград мы с Максом приехали почти в 16.00, расплатившись с почтово-багажным проводником червонцем, вырученным от продажи в Малой Вишере «Дербента» старому, трясущемуся хрену.

Ринулись в Катькин садик, где у нас была забита стрелка, и не нашли никого. В мастерской Николая П. Гавриленко тоже пусто. Призадумавшись и оставив записку, двинулись в ЛГИТМИК, где Макс не обнаружил никаких следов любимой девушки Тани (жажда встречи с которой и толкнула его в Питер).

Пошли искать столовую. Очень жарко, голодно. Питерская архитектура вызывает лёгкий культурный шок, который был бы совсем в кайф, если б ещё чего-нибудь поесть… Идём по улице Восстания и всё больше устаем. Я звоню по телефону. Длинные гудки. Что, ночевать сегодня не придётся? Столовые не попадаются. Покупаем две банки «Славянской трапезы», идём по улице и поём: «Хороший автобус уехал без нас, хороший автобус уехал прочь» (Егор Летов). Садимся на остановке ждать автобуса, который отвезет нас в общагу ЛГИТМИКа, где Макс найдёт любимую девушку или же мы кого-нибудь трахнем. Едем почти через весь центральный Питер.

Добрались до общаги Ленинградского государственного института театра, музыки и кинематографии. Приятный летний вечер. Местность ничего себе. На балконе стоит красивая девушка с мороженым. Увы, не любимая Максова. А любимой в списке абитуры не оказалось. Но какой-то парень, видимо староста, предложил зайти вечером и посмотреть некий «полный список». Может быть, удастся покушать хотя бы спермы. Отдохнули в парке с пенсионерами, краем глаза полюбовались на гавань и опять отправились в мастерскую Н.П.Г. Проезжая на троллейбусе по Литейному, увидели бредущего по тротуару Борьку, замахали ему и, выйдя из колесницы, облобызались с ним.

Мы-то думали, что одни до Питера с Андрюхой добрались. Узнали, что Борька всю ночь с Евгеном шёл по трассе, что они побывали в Вышнем Волочке (а это труба!) и что от Новгорода их вёз со скоростью 160 км/час некий фирмач на последней модели «жигулей».

В мастерской опять облом. Вышли втроём на улицу, стали звонить по телефонам, надиктованным добрым пьяным Лёхой Кобловым. Беседовали с Мишей, он отослал к Алле, она сказала, что «вписать» нас не может, но дала телефон Оли. Оля сказала, чтоб мы приезжали на улицу Боровую, а там будем посмотреть. Отправились на 25-м трамвае, переехали Обводный канал, вышли и попали в руки некоей мистической мафии, которая преследовала нас всё время, пока мы искали в Питере нужные улицы: сначала нетрезвая женщина отправила нас в противоположную сторону, там напитая до бровей бабка пыталась и вовсе отправить нас за Обводный обратно, мы не поверили – вернулись. Почти дошли до Боровой, но на всякий пожарный проконсультировались у группы дышащих пивом мужиков. Направление они подтвердили, но напоследок соврали насчёт расположения дома. Всё-таки дошли. Оля нас встретила, поставила чайник и сообщила, что с ночлегом – облом. Она живёт в коммуналке и планировала поместить нас в комнате соседа. А его нет, дверь закрыта.

Увы. Вскрыли «Славянскую трапезу» и съели её под весёлые разговоры о том о сём. Оля рассказала, что не признаёт театр как искусство.

Напоила нас чаем, который получает пачку в месяц по талону и бережёт для гостей. Мы пили, нахваливали и кланялись в пояс, прощаясь.

Вернулись в уже почти родную общагу ЛГИТМИКа, посмотрели хвалёные «полные списки» – тщетно, зато набились в спортзал ночевать с абитурой. Устроились втроём на матрацах под баскетбольной сеткой. Ночью какие-то дебилы играли в пианино и блажили несусветную муть, а их менее одарённые собратья упражнялись в центре зала с боксёрской грушей.

XXII

Черновик сочинения Дмитрия Гоголева, ученика 9-го класса

Вновь засияло

В разрывах туч грозовых

Вечернее солнце.

На эту сторону гор

Белые цапли летят.

Максим Горький е (зачёркнуто).

Максим Горький человек живущий в интересное время, не менее интересней чем другие времена, для меня (зачёркнуто) нас написавший (зачёркнуто) извергнувший из своих (зачёркнуто) своего мозга интересные мысли и сумел записать их. Роман «Мать» не наилучшее произведение Горького. Горький во-первых замечательный писатель, но так как время (зачёркнуто) ситуация создала революционный подъём, то по стечению всяческих обстоятельств

Счастье (зачеркнуто)

Это когда (зачеркнуто)

(Все предыдущие строки зачёркнуты, включая эпиграф).

Смотря в окно ты смотриш в окно (зачёркнуто) на мир, но с другой стороны смотрит (зачёркнуто) на тебя смотрит мир, а межоконный воздух с грохотом смеётся (зачёркнуто) смеющейся изменяя координаты скользящего воздуха гармонично пульсируя твои перепонки и называется состоянием счастья (последние три слова зачёркнуты).