Из жизни олимпийских богов. Крониды

Молвил Зевес, прочь остатки дремоты гоня.

«Это – не всплески любви, а утеха для плоти!

Возле фигуры богини – разгулы страстей!

ЭТО должно совершаться на ложе иль в гроте —

Разве любовь – не желанье зачатья детей?»

51

Царь от волненья сошёл с золотого престола,

Стал рассуждать, разминая лениво ступни:

«Первое сильное чувство – серьёзная школа,

А не взиранье вдвоём на созвездий огни…

И от ошибок никто, даже я, не избавлен,

Так как рассудок влюблённого скрыт пеленой!

Будь воля Геры, то был бы я ею оставлен…

Я сожалею, что стала она мне женой.

52

Выгони этих влюблённых из храма, Паллада,

Пусть на лугу иль в дубраве гуляют вдвоём!

Можешь кольнуть их пониже спины, если надо,

Или же ты не владеешь Гефеста копьём?»

Вспыхнула Дева, на слово «копьё» от тирана:

«Дай разрешенье, очистить от пагубы честь!»

«Что ж, очищай, коль не веришь в совет ветерана!»

Сразу Афина задумала страшную месть…

53

К просьбе богини Властитель отнёсся беспечно:

«Быть справедливой с рожденья тебе суждено!

Если считаешь, что ты, дочь, во всём безупречна,

То исполняй только то, что свершиться должно!»

Расплата за любовь

54

«Не сокрушайся, такое присуще Афине,

Деве Палладе самой надоел пантеон!

Бедный Зевес! Он один средь богинь на вершине —

Тяжко ему править миром… – сказал Посейдон. —

Эос-заря направляет персты к небосводу,

Время разлуки пришло, расставаться пора.

Не подходи на закате ты к этому входу,

На берегу буду ждать у цветного шатра…»

55

В это же время Афина была у престола —

Клятву сумела исторгнуть она у отца

В том, что тиран не осудит её произвола,

Не воспрепятствует месть совершить до конца,

Что не отменит Властитель её наказанье,

И не вмешается в то, что свершила она —

Пусть испытают виновные боль и страданье,

Да изопьют эту чашу мучений до дна!

56

Клятва отца послужила Афине «эгидой»,

Вмиг прилетела ревнивица к острову Фла,

И совершила ужасное там с титанидой,

Сделав её воплощеньем вселенского зла.

Видя влюблённых, сомкнувшихся в крепком объятье,

Им погрозила Афина огромным копьём,

И возгласила счастливой невесте проклятье:

«Больше тебе не бывать с Посейдоном вдвоём!»

57

Начал меняться чарующий облик Медузы:

Аспиды вместо волос заплетали «венки»,

Сразу ослабли влюблённых незримые узы,

Как только бог разглядел у любимой клыки!

Пальцы Медузы предстали когтями тигрицы,

Всё, кроме лика, покрыла навек чешуя,

Вмиг почернели прекрасные крылья девицы,

Нежный и ласковый голос стал рёвом зверья!

58

Вырвала деву богиня из рук Посейдона,

Острым копьём погнала за седой океан,

Слышались долго вдали звуки громкого стона —

Образ ужасный и сёстрам Медузы был дан…

«Брат венценосный спасёт от уродства девицу!» —

Крикнул вдогонку Форкиде Властитель морей,

Впрыгнул мгновенно расстроенный царь в колесницу

И на Олимп полетел, как могучий Борей.

59

Шагом поспешным пройдя по большой анфиладе,

К трону Зевеса направился злой Посейдон,

Младший Кронид удивился столь смелой браваде:

«Будь осторожен, не сбей с возвышения трон!»

«Шутки твои неуместны, Правитель Вселенной!

Знай, что Паллада лишила невесты меня!

Ты прикажи ей не быть перед нами надменной,

Честь пантеона богов от позора храня!»

60

«Ах, это ты оказался копьём уязвлённым,

В храме Афины устроив с невестой альков?

Мало ли есть в Ойкумене укрытий влюблённым,

Или от радости был ты совсем бестолков?

Мог бы прикинуться вольною птицей иль змеем,

Или проникнуть к любимой в пещеру дождём,

И одарить деву сыном, как брат твой, Персеем,

В гроте неведомом с ней пребывая вдвоём!»

61

«Мне, всемогущий Зевес, не нужны утешенья,

Лучше верни ты Форкиде божественный вид!»

«Нет, не могу отменить я Паллады решенья,

С этой утратой смириться придётся, Кронид!

Словно ремнями повязан я клятвенным словом,

И отменять ни за что я не стану его —

Храмы богов не должны становиться альковом!

Силой своей не добьёшься ты, брат, ничего!»

62

«Благодарю, царь, за данный урок оправданья —

Ревность превыше любви и отныне права!

Твой пантеон не узрит Посейдона страданья,

Хоть и посыпана пеплом его голова…»

Поступью гордой ушёл Властелин акваторий,

Зевсу оставив сомненья его правоты.

Будет у среднего брата немало историй,

В коих любовь – не всегда образец чистоты…

Страсти бога

63

Сразу предался морской Повелитель унынью,

Не выходил на поверхность тиран из дворца —

Поле души заросло ядовитой полынью,

Тело, однако, пылало огнём жеребца.

Вышел из вод он однажды, душою слабея,

И показался прекрасным ему белый свет:

Видит: на западе остров красивый – Эвбея,

А на востоке – жемчужина-город Милет.

64

Остров тиран пересёк меж седыми горами,

Далее встретил его красотой материк…

Вспомнились сразу Крониду свидания в храме,

Незабываемый, резкий, отчаянный крик…

Неторопливо он шёл по равнинам зелёным,

Путь по чудесным Балканам держа на закат,

И удивлялся красивым местам заселённым —

Счастлив здесь местный народ, хоть совсем небогат!

65

Издали женщину он заприметил на поле,

Что-то знакомое с детства увидел он в ней,

Рядом бараны гуляли стадами на воле,

В речке купался табун непокорных коней.

Вспыхнувшей страсти поддался властитель унылый,

К женщине кинулся зверем голодным тиран,

Но обернулась красавица белой кобылой