Изабелла и Молли

— Вы забываете, полковникъ, что если сэръ Энтони дйствительно не знаетъ, кто мы такіе, то наше поведеніе должно ему показаться очень страннымъ, — сказалъ онъ предупредительнымъ тономъ. Потомъ онъ обратился къ Тони: — Если вы согласны доставить намъ удовольствіе немного побесдовать наедин съ вами, то я увренъ, что мы пришли бы къ соглашенію. Я думаю, что здсь налицо только взаимное непониманіе.

— Это меня ничуть не удивитъ, — любезно согласился Тони. — Будь такъ добръ, Бэггъ, и выйди на минутку.

Бэггъ нершительно направился къ двери:

— Но я останусь въ пріемной на случай, если вамъ понадоблюсь, и вы хорошо будете слдить, сэръ, не такъ ли?

— Да, конечно, — сказалъ Тони.

Онъ подождалъ, пока дверь не закрылась вслдъ за Бэггомъ, потомъ услся на край стола и спустилъ между колнъ правую руку, въ которой держалъ пистолетъ.

— Ну, джентльмэны, — ободрительнымъ тономъ сказалъ онъ.

— Сэръ Энтони Конвей, — началъ боле рослый изъ обоихъ, — согласны ли вы разршить намъ совершенно откровенно спросить васъ кое о чемъ? Вы вполн освдомлены о томъ, кто такая эта молодая дама, въ которой вы, повидимому, принимаете большое участіе?

— Конечно, — отвтилъ Тони.

— И мы можемъ предположить, что вы, когда, какъ вамъ казалось, пришли ей на помощь, дйствовали… — онъ сдлалъ краткую паузу, — по чисто личнымъ соображеніямъ?

Онъ съ видимымъ напряженіемъ ожидалъ отвта.

Тони кивнулъ:

— Я всегда дйствую только по чисто личнымъ соображеніямъ, — замтилъ онъ.

— Видите ли, полковникъ, — обратился высокій со слегка торжествующимъ видомъ къ своему товарищу, — дло обстоитъ такъ, какъ я предполагалъ. Разршите, впрочемъ, представиться, — обратился онъ къ Тони. — Это полковникъ Сальтеро, офицеръ ливадійской арміи. Меня зовутъ Каньоста… Сеньоръ Эдуардо Каньоста. Имя, хорошо извстное среди ливадійскихъ роялистовъ.

Тони отвсилъ обоимъ джентльмэнамъ серьезный съ достоинствомъ поклонъ.

— Восхищенъ знакомствомъ съ вами, джентльмэны. Я, правда, не могу утверждать, что особенно восхищаюсь вашимъ свтлйшимъ монархомъ, но можетъ быть только потому, что я не знаю его скрытыхъ хорошихъ качествъ.

— Нашъ свтлйшій монархъ, — мрачнымъ голосомъ повторилъ полковникъ: — О комъ вы говорите, сэръ Энтони?

— Ну понятно о Питер, — сказалъ Тони немного удивленнымъ голосомъ. — Или о Педро.

Полковникъ Сальтеро сдлалъ еще боле яростное лицо.

— Этотъ подлый обманщикъ! — загремлъ онъ. — Я…

— Вы не поняли насъ, сэръ Энтони Конвей, — мягкимъ голосомъ прервалъ его сеньоръ Каньоста. — Личность, о которой вы говорите, не иметъ никакихъ законныхъ правъ на ливадійскій престолъ. Мы вс дйствительно лойяльные ливадійцы, приверженцы его покойнаго величества короля Франциска I.

Только прирожденное спокойствiе Тони заставило его выслушать это изумительное сообщеніе съ полнымъ хладнокровіемъ.

— Въ самомъ дл, — медленно сказалъ онъ. — Это чрезвычайно интересно. А я думалъ, что они цликомъ истреблены.

— Простите, сэръ Энтони, — улыбнулся Каньоста, — но точное знаніе европейскихъ длъ не является самой сильной стороной вашей великой націи. Наша партія сегодня сильнее, чмъ была когда-либо въ теченіе послднихъ 15 лтъ.

— А правительство? — спросилъ Тони. — По всей вроятности, съ этой стороны на васъ смотрятъ такъ же мало благосклонно, какъ на Педро и его маленькую кучку сторонниковъ.

— Правительство? — Сеньоръ Каньоста повторилъ это слово съ выраженіемъ крайняго презрнія. — Я хочу быть совершенно откровеннымъ съ вами, сэръ Энтони. Республиканское правительство обречено на гибель. Эта шайка предателей слишкомъ долго жирла за счетъ моего бднаго угнетеннаго народа, и достаточно только одной искры, чтобы зажечь пожаръ и… — сдлавъ характерный жестъ своей правой рукой, онъ далъ понять, какая мучительная судьба ожидаетъ президента Ливадіи и его совтниковъ.

— Понимаю, — медленно сказалъ Тони, — значитъ, вашъ немножко странный способъ длать визиты находится въ связи съ государственными длами?

Сеньоръ Каньоста краснорчивымъ жестомъ растопырилъ руки.

— Нтъ никакого смысла дольше скрываться. Я надюсь, полковникъ Сальтеро, что вы одного мннія со мной, что самое лучшее сказать сэру Энтони Конвею всю правду?

Полковникъ скептически пробурчалъ что-то такое непонятное, какъ будто онъ не особенно цнитъ „всю правду“, но его товарищъ, очевидно, счелъ, что получилъ утвердительный отвтъ.

— Уже въ теченіе продолжительнаго времени ливадійскіе роялисты только ждутъ подходящаго случая, — началъ онъ. — Республика прогнила… прогнила до мозга костей. Она скоро упадетъ на-земь, какъ гнилой плодъ, и тогда… — онъ сдлалъ паузу, -…тогда наступитъ моментъ, который мы уже давно подготовили.

— И для котораго и маркизъ Да-Фрейтасъ уже давно усплъ сдлать вс приготовленія? — спокойно добавилъ Тони.

Глаза Каньосты метали молніи.

— Такъ, — мягко сказалъ онъ. — Вы, стало быть, знаете его?

— Не особенно близко. Но во всякомъ случа достаточно, чтобы знать, что при распредленіи добычи онъ будетъ держаться поблизости.

Каньоста кивнулъ. На его лиц теперь было написано злобное выраженiе, придававшее ему большое сходство съ полковникомъ.