Избранное

Меня в силках твоих кудрей, увы, не ждет пощада,
И сердце ноет все больней и ничему не радо.

Да и весь мир от мук лихих, как я, познает горе:

Дыхание кудрей твоих — как ветер, полный яда.

Извивов чернокудрых вязь узрев на твоем лике,

Все буквы врозь пойдут, смутясь,— ни лада в них, ни склада.

Пока еще в расцвете ты, глянь на меня, страдальца:

Не ведать вечной красоты и дивным розам сада.

И не таи прекрасный лик от преданного друга:

Он сокрушенным сердцем сник, а ты — его отрада.

Цветы увянут средь полян, и кипарисы сникнут,

Едва узрев твой лик и стан хотя бы с полувзгляда.

Вот что прискорбно твоему рабу, о мой властитель;

Свиданье в радость лишь ему, а для тебя — досада.

Ты и не вспомнишь о рабе, владыка мой всевластный,

А мне всю жизнь отдать тебе — и радость и награда.

К тебе мечтою устремлен Хафиз и днем и ночью,—

Пусть от разлуки умер он,— живи, грустить не надо!

* * *

Меня покинул мой самшит, вознесшийся высоко,
На лик его я, позабыт, любуюсь издалека.

Мой стан обвили сетью пут волнящиеся кудри,

И, колдовски маня, гнетут меня два томных ока.

И, влюблено, в плену тенет, как птица, бьется сердце,

Мне, словно цепью, шею жмет аркан кудрей жестоко.

Безумен я, и потому, что ревность меня мучит,

Учить безумного уму — поверьте, нету прока.

А попугай души упрям: уста твои припомнит —

Охоты у него к сластям нет даже и намека.

А зёрна родинок огнем ты жжешь — румянцем лика,

Чтоб уберечься колдовством от козней злого рока.

И, отрешен от всех людей, Хафиз, увы, безумен —

Он без собратьев и друзей томится одиноко.

* * *

Увижу я в саду твой стан, и строен и высок,—
На мне кудрей твоих аркан — от головы до ног.

Всегда любовь и страсть гнетут влюбленного — весь век,

Чтоб от кудрей он, как от пут, спастись вовек не смог.

И мне, безумцу, нужен гнет в цепях твоих кудрей,

И пусть мудрец прибережет совет свой и урок.

И жгущий родинки твои жар твоего чела

Налит меня огнем любви — все зёрна жизни сжег.

Кто видит рдеющий закат, тот и заре не рад:

Зачем лишь раз, а не стократ в день озарен восток?

Сладка у попугаев речь, но сладкой негой слов

С тобою кто — о, не перечь!— соперничать бы мог?

Кого же я с тобой, пойми, сравню из всех людей?

Тебе подобных меж людьми еще не создал рок.

Никто со мной не разлучит мою любовь к тебе:

К тебе в моей душе привит моей любви росток.

Чтоб пыла страсти ведать суть, Хафиза расспроси:

В его горящем сердце путь в Ходжент теперь пролег!

* * *