Избранное. Аргонавты западной части Тихого океана

Здесь содержатся богатые сведения, записанные со слов туземцев, о земледелии в провинции Киривина – Corpus Inscriptionum Agricuturae Quiriviniensis, создающие фон для развития этнографической теории туземного языка. Этому посвящен почти весь второй том. Перед нами разворачивается детальная картина полевой реконструкции. На примере одного из наиболее сложных явлений туземной жизни – системы землевладения – Малиновский показывает весь исследовательский путь этнографа, включая самые первые, еще ошибочные шаги, и получает постепенно пополняющуюся картину, вплоть до полного отображения социологических, экономических, правовых и даже религиозно-мифологических аспектов системы владения землей (т. 1, гл. XI и XII).

Здесь мы найдем примеры таблиц, в которых еще «сырые» факты, собранные в полевом исследовании, перечислены и сопоставлены так, что они, постепенно соединяясь, образуют согласованную общую картину, в которой каждый из них занимает свое место. Эти известные схемы Малиновского, где в соответствующих клетках помещались данные, собранные в поле, а в следующей за ними – способ их сопоставления или корреляции, выработанные на семинаре, стали важным вкладом социальной антропологии в методологию гуманитарных наук. Примеры этих схем в их первой, еще очень простой форме, читатель найдет уже в «Аргонавтах». Постепенно они становятся все сложнее, охватывают все больший круг аспектов культуры, таких как социальная организация, хозяйственная деятельность, правовые формы, религия и магия. Они так построены, что факты можно сопоставлять по вертикали и по горизонтали[116].

Надо еще сказать несколько слов об этой, столь характерной для рабочего стола функционалиста, материальной документации в виде карт и рисунков (например, карты деревень, рисунки интерьеров жилищ, схемы расположения огородов), диаграмм и генеалогий, хронологических таблиц, сезонных календарей, полных перечней подарков и услуг, описаний рыболовецких и охотничьих прав, типов распределения урожая, систематизации деятельности, например, связи земледельческих работ с магическими процедурами и др. Эта документация частично встроена в текст, но прежде всего она помещается в специальных сносках и примечаниях, обилие которых особенно характерно для этнографических исследований на основе функционального метода.

Особого внимания заслуживает сделанный автором перечень своих собственных ошибок и упущений, составленный ad usum[117] будущим полевым исследователям (Confessions of ignorance and failure, Coral Gardens. Vol. 1. Appendix II. P. 452–482). Эти признания, которые делались по мере того, как на семинаре выяснялись новые факты из опыта полевых исследований, особенно поучительны. Я приведу в качестве примера только некоторые из них. Полевой исследователь не должен скрывать пробелы в своих описаниях, в особенности если это касается существенных вопросов. Такие пробелы могут возникать из-за просмотра, и нельзя делать вывод о том, что данный факт вообще отсутствует в данной культуре. «Антрополог всегда обязан указать, искал ли он определенную информацию и не нашел ее, или же он вообще ее упустил» (p. 452). И дальше Малиновский ставит себе в упрек отсутствие оценки срока возделывания данной культуры на основании полевых опросов[118].

Он также подчеркивает необходимость наблюдать за обычными действиями, кропотливость которых часто непонятна именно из-за того, что они составляют повседневную рутину, как правило, мало заметны, в отличие от явлений исключительных, часто драматических, сенсационных. Сам Малиновский редко делал подобные упущения, но это замечание имеет дидактический характер. Наконец, он подчеркивает, что нельзя закрывать глаза на недостаточность каких-либо количественных данных или хотя бы примерных оценок. Позднейшие исследования примитивной экономики полностью подтвердили его правоту. Это свое требование автор иллюстрирует обширным перечнем отсутствующих конкретных сведений о положении дел на Тробрианских островах.