С неопытностью начинающего Тургенев в первой же сцене пытается раскрыть перед зрителем душу Стéно до самого дна. Действие происходит в Риме. Драма начинается монологом Стéно, без свидетелей, лунной ночью в Колизее. Он размышляет о минувшем величии Рима. Куда девалось все? Время стерло следы могучих подвигов; Рим – грозный, миродержавный Рим, – лежит во прахе. Мысль Стéно невольно обращается на него самого, на бренность всего земного. Для чего же дана нам жизнь? Рим исчез, как сонное видение, – так и мы исчезнем без следа. Взываешь к небу: что значит жизнь? что значит смерть? Но небо не дает ответа. Мечтаешь о славе – но что пользы в том, что твое имя прозвучит в памяти потомков, как в бездне звук, когда ты сам, кипящий надеждами и отвагой, обречен в пищу червям? А за могилой что? «Когда-то, в молодости, – говорит Стéно, – я верил в Бога; потом, когда на меня обрушились удары судьбы, я утратил веру; с тех пор я тщетно силюсь вернуть молитвой жизнь в мою холодную, нагую душу, – мое сердце иссохло. За мною точно обрушилась скала, преграждая мне путь назад, и я иду вперед, во что бы то ни стало».
Стéно становится дурно, он теряет сознание и падает.
Этот монолог – как бы основа драмы. В нем автор
Этот контраст резко подчеркнут в первой же сцене. В ту самую минуту, когда Стéно после своего манфредовского монолога падает без чувств, за сценой раздается песенка шестнадцатилетней Джулии, непосредственная и радостная, как пение птички, но вместе звучащая томным ожиданием любви. Эта встреча и служит завязкой драмы. Джулия и ее брат, молодой рыбак Джакоппо, переносят бесчувственного Стéно в свою хижину; когда, неделю спустя, оправившись, он уходит от них, Джулия уже навеки прикована к нему беззаветной любовью. Между завязкой и развязкой нет никакого действия, – все только монологи Стéно или диалоги между ним и Джулией или Джакоппо, между Стéно и старым отшельником Антонио. И внезапно наступает развязка: Джулия умирает от неразделенной любви, Джакоппо, обезумев, убивает над ее трупом врача, потом, опомнившись, бежит убить Стéно, но находит его уже бездыханным: Стéно за несколько минут до того обрывает свою жизнь револьверным выстрелом не из-за Джулии, а чтобы положить конец своим душевным терзаниям. Так что роман Джулии собственно ни при чем: он не вплетен в душевную драму героя; да и драмы в обычном смысле здесь нет, так как нет столкновения двух или нескольких воль или (по античному представлению) воли с судьбой: есть только психологический этюд, изложенный в монологах и диалогах. Позднее Тургенев, разрабатывая ту же тему, то есть точно так же желая нарисовать