Заезжий иониец объясненье даст:
«Я понял: на Клеона намекают здесь.[185]
В аду шметки навозные глотает он…»
Бежать мне нужно и жуку напиться дать.
Подросточкам и взросленьким мужчиночкам,
Мужчинам расскажу великовозрастным,
Мужчинищам великовозрастнейшим всем.
Хозяин наш сбесился, но особенно,
Не так, как вы, иначе и по-новому.
День целый в небо он глядит, разинув рот,
И Зевса кроет руганью ужаснейшей:
«Эй, Зевс, — кричит он, — чем же это кончится?
Оставь метлу! Не то Элладу выметешь».
Ау-ау!
О Зевс! Ты что с народом нашим делаешь?
Ты, как стручки, шелушишь города, глупец!
Вот-вот она, напасть! Об этом речь моя!
Образчик перед вами помешательства.
Когда в нем желчь разлилась, вы послушайте,
Что сам себе сказал он в сумасшествии:
«Как прямиком залезть мне к Зевсу на небо?»
Тут лестницу он смастерил лядащую,
И дырку на затылке проломил себе.
Вчера ж невесть откуда приволок домой
С коня величиной жука этнейского[186]
И конюхом к жуку меня приставил. Сам
Его он гладит нежно, как жеребчика:
«Пегасик мой![187]
Краса моя пернатая!Взлети, примчи меня к престолу Зевсову!»
Но погляжу, что там внутри он делает.
Беда, беда! Соседи, поспешите, эй!
Сев на жука верхом, парит он в воздухе.[188]
Тиру-у, стой! Тиру-у, стой! Тише шаг, мой жучок,
Горячиться нельзя, выступая в поход!
Юной силой гордясь, не гарцуй, не кичись.
А сперва разойдись, жар почувствуй в костях,
Сухожилья расправь ветровеющих крыл!
Но в лицо не воняй мне, прошу об одном,
А не то оставайся уж лучше в хлеву!
Замолчи! Замолчи!
Но куда же гребешь ты, воздушный пловец?
Над народами всеми Эллады взлечу.
Небывалый задумал я подвиг свершить.
Но куда ты летишь? Ты в своем ли уме?
В благоречье молчите![189]
Ни жалоб, ни слез!Не вопить — ликовать наступила пора.
Горожанам — язык за зубами держать,
Все навозные ямы и нужники нее
Запечатать и новым покрыть кирпичом
Не замолчу, покуда не расскажешь мне,
Куда лететь собрался?
Да куда ж еще?
К престолу 3евса, на небо.
Зачем это?
Чтобы спросить, что делать затевает он
С народом всем Эллады злополучнейшим.
А если не ответит?
Обвиню его
И заявлю, что предал персам эллинов.[190]
Не допущу, покуда жив, свидетель Зевс!
Я не могу иначе.
Детишки! Ваш родитель собрался удрать,[191]
Летит на небо, сиротами бросил вас.
Отца просите, заклинайте, горькие!
Милый отец наш, отец! Справедлива,
Значит, та весть, что несется по дому:
Нас покидая, по образу птичью
Ты улетаешь к воронам, и в пропасть.
Все это правда? Скажи мне, отец, если любишь немножко!
Может быть, так, мои доченьки. Правда, что жаль мне вас, бедных,
В доме же нет ни полушки, ни крошки, ни грошика денег.
Вот когда, дело удачно свершив, прилечу я обратно,
Будет большой каравай вам и к сладкому — пуд колотушек.
Дорогою небесной как доставишься?
Не повезет тебя корабль по воздуху.
Крылатый конь, а не корабль помчит меня.
Скажи, что за причуда — оседлать жука
И воспарить на нем к богам, папашенька?
Не знаешь? В баснях у Эзопа сказано,[192]
Невероятно это, о отец, отец,
Чтобы богов достигла тварь вонючая.
С орлом враждуя, некогда на небо жук
Взлетел, гнездо разворошив орлиное.
Не лучше ли Пегаса оседлать тебе?
Богам ты показался бы трагичнее.
Да нет, чудачка. Корма мне двойной запас
Тогда б был нужен. А теперь, чем сам кормлюсь,
Добром тем самым и жука кормлю затем.
Он свергнется? Как, окрыленный, вынырнет?
Есть у меня правило[194]
подходящее:Челном наксийским будет мне навозный жук.
А свой корабль к какой пригонишь пристани?
В Пирее, в бухте Жучьей бросим якорь мы.
Смотри не покалечься, не сломай костей!
Не то хромцом ты станешь — Еврипид тебя
Подцепит[195]
и состряпает трагедию.Об этом позабочусь. До свидания!
Сдержите ветры, отливать помедлите
Три дня. Когда в полете жук почует смрад,
Меня он сбросит, изувечив до смерти.
Подымайся бодрей,[196]
мой Пегас, веселей,Шевелись, золотою уздою звеня!
Пусть сверкает зубов белоснежный оскал.
Что с тобою? Что делаешь? Ноздри куда
Повернул? Что почувствовал? Нужника дух?
Подымайся смелей, над землей воспари!