Так как же присягнуть нам?
Если б белого
Коня достать и внутренности вырезать!
Где ж белый конь?
Так что же мы придумаем?
Когда хотите, я вам присоветую:
Огромный черный ковш поставим на землю,
Потом заколем мех вина Фасийского
И поклянемся выпить все без примеси!
Вот это мне и не сказать, как нравится!
Так живо мех и ковш несите из дому!
Подружки дорогие, вот так кружечка!
Сюда поставьте и козленка дайте мне!
Владычица Пифо,[266]
ты, Чаша Дружества,Явите жертву нам благоприятную!
По цвету и по виду кровь отличная!
И пахнет сладко, боги мне свидетели!
Подружки, присягнуть мне дайте первою!
Нет, нет, клянусь Кипридой! Жребий бросим мы!
И пусть за мною повторяет кто-нибудь,
А вы, другие, присягайте мысленно!
«Вот я клянусь, ни мужа, ни любовника…»
«Вот я клянусь, ни мужа, ни любовника…»
«Не утолять желаний…»
Говори же, ну!
«Не утолять желаний…» Не могу! Ай, ай!..
Колени подгибаются, Лисистрата!
«При муже буду жить невинной девушкой…»
«При муже буду жить невинной девушкой…»
«В шафрановой рубашечке, нарядная…»
«Чтоб в муже распалить хотенье страстное…»
«Чтоб в муже распалить хотенье страстное…»
«Но добровольно мужу не отдамся я…»
«Но добровольно мужу не отдамся я…»
«Когда ж к любви меня принудит силою…»
«Когда ж к любви меня принудит силою…»
«Не двинусь с места и позволю нехотя…»
«Не двинусь с места и позволю нехотя…»
«Не подниму персидских туфель к пологу…»
«Не встану, словно львица над воротами…»
«Не встану, словно львица над воротами…»
«Присягу соблюдая, пью до капли все…»
«Присягу соблюдая, пью до капли все…»
«А изменю, отныне пусть мне воду пить!»
«А изменю, отныне пусть мне воду пить!»
За мной вы все поклялись?
Все поклялись мы!
Вот посвящаю жертву.
Поделись со мной,
Чтобы с тобою впредь мы были дружными.
Что там за вопли?
Что, не говорила ль я?
И храмом Девы. Лампито, к своим вернись!
И все устрой, как надо, в Лакедемоне!
И этих женщин нам оставь в заложницы!
А мы войдем в Акрополь и засовами
Ворота в крепость загородим накрепко.
А против нас, вооружась, ты думаешь,
Мужчины не сбегутся?
Не боюсь я их.
Они в Акрополь не добудут доступа.
Пока того, чего хотим, не сделают.
О, ни за что! А нет, пусть называют нас
Не женщинами — трусами последними!
ПАРОД
Иди, Дракет, веди отряд! Пускай потеют плечи
И давит спину толстый ствол маслины серебристой.
Как много дивного нас ждет
В долгой, долгой жизни!
Ну, кто б поверил, Стримодор,
В то, что вот случилось?
Вскормили на беду себе,
Владеют Девы алтарем,
Владеют Городом моим.
Засовами из дуба
Загородили входы.
Скорей же в бой, спеши, Филург! Акрополь перед нами!
Горячим хвороста кольцом мы окружим мятежниц,
Задумавших такое зло, такое зло свершивших.
Своей рукой мы их сожжем, подбросим сами пламя
Клянусь Деметрой, над собой
Я не дам смеяться!
И Клеомен[268]
, что на тебя,Город, поднял руку,
Сторицей пеню уплатил,
Лаконский закусивши гнев,
Ушел он вспять, отдав мне меч,
Ушел в разорванном плаще,
Нечесаный, небритый.
Его в бою я одолел, могучего стратега.
В четырнадцать рядов у стен его щиты стояли.
А этих тварей дерзкий род, проклятый Еврипидом
И ненавистный всем богам, неужто не сражу я?
Ведь мой трофей на все века стоит над Марафоном.
Но вот до цели я дошел.
Надо мне взойти теперь
На этот скат крутой перед Акрополем.