Избранные переводы из французских поэтов

Надменно выступать, надменно щурить взор,
Едва цедить слова, едва кивать при встрече
Иль шею втягивать подобострастно в плечи,
Тому, кто выше вас, твердя: “Son servitor!”
“Messerc si!”— вставлять в любезный разговор,
Добавить “e cosi” для уснащенья речи,
Хвастливо, будто сам ты был в кровавой сече,
Италию делить, ведя застольный спор;
Сеньору целовать протянутую руку,
И, помня римскую придворную науку,
Таить свою нужду и бравый делать вид, —
Вот добродетели того двора, откуда
Приезжий, обнищав, больной, одетый худо,
Без бороды, домой во Францию спешит.

* * *

Кто может, мой Байель, под небом неродным
И жить и странствовать ловцом удачи мнимой
И в призрачной борьбе с судьбой неодолимой
Брести из двери в дверь по чуждым мостовым.
Кто может позабыть все то, что звал своим,
Любовь к семье своей, любовь к своей любимой,
К земле, от прошлых дней вовек неотделимой,
И даже не мечтать о возвращенье к ним —
Тот камнем порожден, провел с волками детство,
Тот принял от зверей жестокий дух в наследство,
Тигрицы молоко сосал он детским ртом!
Да нет, и дикий зверь бежит с охоты в нору,
А уж домашние, так те в любую пору,
Где б ни были они, спешат к себе, в свой дом.

* * *

Заимодавцу льстить, чтобы продлил он срок,
Банкира улещать, хоть толку никакого,
Час целый взвешивать пред тем, как молвить слово,
Замкнув парижскую свободу на замок;
Ни выпить лишнего, ни лишний съесть кусок,
Придерживать язык в присутствии чужого,
Пред иностранцами разыгрывать немого,
Чтоб гость о чем-нибудь тебя спросить не мог;
Со всеми жить в ладу, насилуя природу;
Чем безграничнее тебе дают свободу,
Тем чаще вспоминать, что можешь сесть в тюрьму,
Хранить любезный тон с мерзавцами любыми —
Вот, милый мой Морель, что за три года в Риме
Сполна усвоил я, к позору своему.

* * *

Бог мой, ну до чего противен даже вид
Придворных обезьян, весь помысел которых —
Монарху подражать в одежде, в разговорах
И в том, как смотрит он, как ходит и сидит.
Над кем-то он съязвил — глумится весь синклит,
Солгал — и эти лгут, прибавя сплетен ворох,
Хоть солнце углядят ему в ночных просторах,
А днем найдут луну, как только он велит.
Король приветствовал кого-то добрым взглядом —
Все ну его ласкать, хоть сами брызжут ядом.
Кому-то взгляд косой — и все спиной к нему.
Но я бы, кажется, их растерзал на месте,
Когда за королем, в восторге рабской лести,
Они смеются все, не зная почему.

* * *