Читаем Избранные произведения полностью

Избранные произведения

Антенор

Давно предполагал и говорил я,Что тяжких столь обид и оскорбленийНе вытерпят воинственные греки.Так и случилось. Их послы у нас,И домогаются они того,Чтобы была им выдана Елена,Которую когда-то АлександрИз Греции — коварный греков гость —Увез от мужа, по морским волнамЕе доставив в наш троянский город.Коль мужу мы ее вернем, то намМир обеспечен, если же ни с чемПослы уедут, в тот же самый деньДо нас домчится весть о том, что грекУж высадил войска на побережье.Здесь Александр, предчувствуя беду,Чинит интриги, дружества заводит,Подарки шлет — и я не обойден,Хотя мой дом и всё, что есть от предков,Не продается. Выносить на торгЯ веры не хочу своей. Ведь тотНе верит в собственную справедливость,Кто золоту доверил речь свою.И можно ль дальновидным называтьТого, кто делу общему на гибель,Берет подарки, чтобы самомуОстаться в целости, коль все погибнет?Сейчас совет. Сегодня хочет царьПослов отправить. Александр? Да он!

Александр, АнтенорАлександр

Мне обещали многие помочь.Жду от тебя поддержки, Антенор,Когда начнется спор с послами греков.

Антенор

Рад буду, благородный королевич,Служить тому, кого ждет справедливость,Что благом может быть для государства.

Александр

Нельзя отказывать, коль просит друг.

Антенор

Да, коль о праведном он просит деле.

Александр

Тебе чужое ближе, чем свое,А это завистью уж отзывает.

Антенор

Коль служат другу более, чем правде,То это от пристойности далеко.

Александр

Рука руке, нога ноге — подмога.Друг должен быть поддержкою для друга.

Антенор

Наш лучший друг — пристойность. ЗаставлятьЕе служить себе не вправе дружба.

Александр

Друг познается, говорят, в беде.

Антенор

Беда же там, где ущемляют совесть. -

Александр

Приятелю помочь — причем тут совесть?

Антенор

Но много лучше, коль поможешь правде.

Александр

А помощь грекам — разве это правда?

Антенор

Тот грек мне, кто стоит за справедливость.

Александр

Я вижу, ты меня бы осудил?

Антенор

Пусть каждого его же судит совесть.

Александр

Послы, я слышал, у тебя гостят?

Антенор

Мой скромный дом открыт всем честным людям.

Александр

Особенно, когда они с дарами.

Антенор

Нужны мне деньги для суда. ЧужуюЖену похитил я, и будет суд.

Александр

О том не знаю. Но дары ты взялОт греков. Знать, моих уж стало мало!

Антенор

Даров чужих и жен я не желаю.А ты так и живешь, как говоришь,Беспутно. Не прийти нам к соглашенью.

Александр

Жалею, что к тебе я обратился.Помогут боги, я и без тебяНайду того, кто мне окажет помощь.

Антенор

Такого же, как ты.

Александр

Хотя 6 и так!

Хор

Если 6 у юности разум был, —Сколько б земли ни таила сил,Сколько бы в недрах ни прятала жемчуга, золота —Всё только б тем доставалось, чье сердце так молодо!Легче казалась бы жизнь людей,Если бы юность была умней,Юные вечным дышали б тогда наслажденьем,Не подвергали бы подданных горьким мученьям.Но безрассудно их нрав упрям,Он угождает одним страстям.Слава, здоровье, богатство — всё ими утрачено,Родины ж горе ничем никогда не оплачено.Боже, покорен и ты судьбе,Силы такой не дано тебе,Чтобы юность и разум послать одновременно, —То иль другое обычно бывает потеряно.Елену вижу я. О чем в минуты этиБедняжка думает? Сейчас пойдет в советеПоследний спор: должна ль остаться здесь онаИль к мужу в Спарту путь держать обречена.

Елена

Как будто в зеркале всё стало ясно мне:Не может счастлив быть добычею вполнеБесчестный Александр. Настанет день — и вскореПознает греков месть он сам — себе на горе.Он словно хищный волк, похитивший овцу,Бежит, а пастухи в догонку беглецуПустили свору псов и, бросив по дорогеДобычу, должен он, пока уносят ноги,Спасая жизнь свою, в густой скрываться лес.О, если б знать, каким мой будет переезд?На шее чувствую своей петлю тугую,Средь греческих людей, быть может, поплыву я.С каким среди родных предстану я лицом?Как я, бесстыдная, приду к тебе, в твой дом,Мой милый муж?! И как, признанье роковоеПроизнеся, тебе в тот миг взгляну в лицо я?Уж лучше б не бывал Парис у нас в странеСпартанской. И чего недоставало мне?Из дома княжьего в дом княжий там вошла я,Богами красота дана мне неземная,Потомство мне дано, и мой был светел век,Пока не отнял всё коварный человек.Отчизна далеко. Друзей не вижу боле.Где дети? Живы ли? А я сама в неволе,Как пленница, живу. Выслушивать должнаУпреки грубые, злословью отдана.Какие испытать мне суждено тревоги,Какие горести — то ведают лишь боги.

Старая пани. ЕленаСтарая пани

Не огорчай себя, дитя родное.На свете так всегда бывает: радостьСменяется печалью. Жизни тканьИдет в две нити. Наши наслажденьяНеверны и мгновенны. А заботыИсчезнут лишь, когда захочет бог.

Елена

Сплетается всегда неровно, друг мой,Для нас венок. В нем больше огорчений,Чем радостей находит человек.

Старая пани

Но ближе к сердцу принимаем мыСвои печали, а не то, что к благу.И потому нам кажется, что горяНа свете больше, чем того, в чем счастье.

Елена

О боже! Ведь на свете больше злого,Чем доброго. Смотри — у человекаОдин лишь способ есть, чтобы родиться,А чтоб погибнуть — способов не счесть,Причем таких, что их нельзя предвидеть.Здоровье тоже у него одно,Но смертен он, и жизни угрожаетБесчисленное множество болезней.Богиня, что владеет всем на свете,В своей руке всё держит и всем правит —Фортуна — утверждает, как и я,Что меньше блага в жизни, чем того,Что называют злом. Она самаОдних обогатив, других ввергаетВ пучину нищеты. Не от того,Что зависть говорит в ней или скупость,А просто потому, что нет у нейВ запасе блага. Вот тому пример:Коль хочется кого-нибудь добромЕй одарить, у одного возьмет,Чтобы отдать другому. Я всегдаГотова повторить: добра на светеГораздо меньше, чем бывает зла.

Старая пани

Ну, меньше, больше или в равной мере —Не велика нам польза знать о том.Богов мы просим, чтобы человекПознал как можно менее несчастий.Несвойственно нам вовсе жить без горя.Но что-то долго нет вестей с совета.Я знаю, Александр без промедленьяДаст знать, как кончатся переговоры.Нам, женщинам, пристойнее быть в доме,Чем там, на площади, среди мужчин.

Хор

Владетели богатств, вы всех сильней,Ревнители людского совершенства,К вам обращаюсь, пастыри людей,Над божьим стадом вам дано главенство.И помнить вы всегда должны о том,Что на земле посланники вы бога,Что не о благе вам пещись своем,А обо всех, чья жизнь еще убога.Себе людской вы подчинили род,Но и над вами бог стал господином,Которому дадите вы отчет —Да судит вас судом, для всех единым!Он суд ведет с бесстрастьем на лице.Будь мужиком иль графом по названью,В сермяге ль ты, иль в золотом венце —За грех свой обречен ты наказанью.Когда грешу, спокоен я всегда,Сам за себя отвечу без коварства.А грех владыки губит города,Обширные уничтожает царства.

Гонец, ЕленаГонец

Весть добрую несу я госпоже.Я знаю, что она уже давноЖдет вестника, свое терзая сердцеСлезами и тревогой. Вот онаВыходит из дому. О королева!Перед тобой гонец с хорошей вестью.

Елена

Дай бог, чтоб ты мне доброе принес!

Гонец

Послов сейчас отправили ни с чем,И с нами ты, как прежде, остаешься.

Елена

Ты слышал или сам в совете был?

Гонец

Сам был свидетелем всему. ОттудаВелел мне Александр идти к тебе.

Елена

Еще не вижу, отчего могла бУтешиться я. Все же мне скажи,Как было дело.

Гонец

Я скажу, ты слушай.Как только начался совет, король сказал:«Привыкнуть я не мог без обсужденья с вамиРешать свои дела — а если и решал,То уж теперь о том не помню. В этом деле,Что сына моего касается, боюсь яПредаться крайности своей любви отцовской.Хоть неспроста у нас в народе говорится:Кровь — это не вода,[180] я общему советуГотов последовать, коль он разумен будет.Как порешите вы, так я и сам решу.Сын в Греции добыл себе жену, обманом,Не знаю как. Теперь послы за ней явились.Отдать ее иль нет? Вот что решить нам нужно».Тогда встал Александр и начал речь такую:«При первой жалобе послов, размыслил яИ дал себе отчет во всём. Но не хочуВас утруждать сейчас ненужными словами.Как выйти из беды, надеюсь лишь на бога,На доброту отца, на ваше лишь сужденье,Известно вам давно, какую жизнь я вел.Всегда пиры чужды мне были городские,И я предпочитал среди густых дубравГнать диких кабанов иль быстроногих ланей.Вовек я не считал постыдным для себяСпать в шалаше лесном, быть пастухом у стадаИ в эти дни совсем не думал об Елене.Я даже имени ее тогда не слышал.Когда ж меня судьей избрали три богини,[181]Сама мне отдала ее Венера в жены,Исполнив свято то, что прежде обещала.Все люди у богов обычно просят счастья.Так неужели им я должен пренебречь?Я принял дар благой и был им благодарен.И я уверен в том, что божество, меняСтоль наградившее, пребудет благосклоннымИ то, что мне дано, позволит удержать.Ведь если силою я взял себе жену,То как же греки некогда МедеюМогли украсть из близкого нам дома?Не вправе разве я уловкой на уловкуОтветить вероломным?Когда я виноват, то и они виновны.Коль выкупа хотят, дадут пусть выкуп сами,Как оскорбители. А там мою женуИ самого меня, отец, им можешь выдать.Во искупление вины. Но пусть не мнят,Что правы и что мы виновны перед нимиИ искупить вину должны. Нет, никогдаОни нам этого уж доказать не в силах,И я не думаю, чтоб ты и сам, отец,Мог позабыть их зло и давние обиды, .Что нанесли они тебе и государству,Еще развалины повсюду на земле,Еще поля лежат заброшены, пустынны —След греческих мечей, след вражеской руки.А если этого ты сам не помнишь твердо,То позабыть о том могла ль сестра твоя,Отец, которая еще до этих порЖивет у них в плену, коль все еще жива.[182]Король, обиды той не в силах искупитьНи сам твой сын, Парис, ни гордая Елена».Тут кончил Александр. И шепот пробежалПо залу. Точно так при наступленье летаНа старой пасеке гудят средь улья пчелы,Царицу вновь избрав и улететь желаяОт старой матки, чтоб избрать иную жизньИ новый дом. В их улье шум и распри.Такой же точно шум был и среди совета.Как только он утих, речь начал Антенор:«Для правды, о король, не нужно долгих споров.Когда там, в Греции, был гостем Александр,Он у хозяина, презрев гостеприимство,Жену похитить смел, себе ее присвоил.Да если б просто он невольницу забрал,То и тогда бы был виновен. Но женуЗабрав любимую и оскорбив тем мужа,Он трижды виноват. Сгорая от стыда,Муж просит возвратить ее. И мой совет:Несправедливости не множить оскорбленьем —И порознь тяжелы они, и тяжки вместе.Сейчас через послов, потом уже мечом,Но греки будут все ж Елены добиваться.Не должен Александр отстаивать ее,Коль брак его несет отчизне разореньеИ кровь сограждан. Хочет угодитьСвоей богине он — пусть двух других страшится,Он их своим судом разгневал и унизил.Уже давно была похищена Медея,И дела нам уж нет до этого. Известно,Что греки до сих пор не дали возмещеньяОбиды нашей. Те молчали, кто был долженОб этом думать. Я не знаю, вправе ль мыОбидою чужой свой оправдать поступок.Ведь нам важнее знать, что в давние года,В дни предков, край родной опустошали греки.Но и тогда, король! — (ведь правда всем известна)К упадку нашему нас привели одниНесправедливости — я должен опасаться,Чтоб нас не покарал и ныне божий суд.За наше зло отмстить всегда ведь могут греки.И должен я тебя, король, предостеречь.Тем более, что ты и в прежнем пораженьеЕдва ли не погиб, свой искупая грехИ тяжкий грех отца, достойный осужденья».Он замолчал. И с ним согласен был Эней,Как и Панфей, Тимет, как Ламп с Укалегоном.Все так же мыслили. Один ИкетаонИначе рассуждал, держа такую речь:«Так, значит, мы плясать должны под дудку греков?Они, как вижу я, велят себя бояться.А я и впрямь страшусь. Теперь они ЕленуВелят нам выдать. День придет — и наших жен,Детей потребуют. Не знает утоленьяЖеланье власти. Так порою в наводненьеРека из берегов выходит, чтоб потомЗалить кругом поля. И вовремя, о мужи,Вам надо избежать рогов, чтобы потомНе биться попусту, когда ярмо наденут.Ждут справедливости от нас, грозя войной.Дай нам, иль мы возьмем — вот весь их разговор!Я справедливость им воздам, но не позором.Позорящий меня мне дорого заплатит,Коль выгоды меня лишит и оскорбит.Издавна „господин“ зовут друг друга греки,А нас лишь „варвары“, „рабы“. Но господинНе тот, кто в Трое рос или Пелопоннесе,А тот, кто держит меч. И только меч решит,Кто и кому во всем покорен. До тех порРавны друг другу мы. И пусть надменно грекНе думает, что он уж так безмерно грозен,Как кажется ему. Коль мнят они обидойТо, что от них увез Елену Александр,То пусть тогда они дадут пример и самиСознаются в своей неправоте, поймут,Что должен он им мстить, ведь первые ониЯвить насилие посмели. АлександрОбманом не увез от них сестру и брата,Медею и Абсирта.[183]Здесь Антенор сказал — нам до того нет дела!Нет, дело есть! Они за одного вступились,Пошли на нас войной, чтоб всех поодиночкеСгубить нас. Это им, конечно, не удастся.Бойцы здесь в Азии не хуже чем в Европе.Так говорили встарь, так скажут все и впредь.Что ж короля сестры касается, то этоЕсть нечто большее, чем просто памятьОбиды давней. Кровь троянцев благородныхЗа это грекам всем достойно мстить должна.Я не советую вам отдавать Елену,Пока с Медеею не разрешен вопрос».Так он нам говорил. Но после уж никтоНе продолжал речей. Все на одном сошлись:«Прав, прав Икетаон!» — И те, что были в креслах,И те, что просто так стояли. Все согласны.— «Прав, прав Икетаон!» Уже не раз вставалУкалегон, но шум сказать и слова не дал.Напрасно маршалы, стуча жезлом, кричали:[184]«Вниманье! Держит речь сейчас Укалегон!»Не помогли жезлы. Укалегон пыталсяУкалегонов звать — но разве кто услышит?[185]И кто-то голосом воскликнул громовым:«Что толку зря болтать! Расступимся! ТогдаУвидим, чья взяла». Едва сказал он, какВсе встали и пошли, кто влево, а кто вправо.Когда ж раздвинулись, то ясно стало всем:За Александра все, а прочих только горсть.Просили короля, чтоб сделал по закону:Решенье произнес согласно с большинством.И тот: «Я был бы рад увидеть в вас единство,Но если вышло так, что нет его сейчас,Я только с большинством могу и согласиться.Пусть благу общему решенье наше служит.Елену в Трое мы оставим, а МедеюПусть греки отдадут, как выкуп за нее».И после этого позвать послов велели.Меня же Александр скорей к тебе отправил,Чтоб рассказать о том. Я думаю, послыСейчас уже в пути обратном. И твой мужДавно уж ждет тебя. Итак, не будем мешкать!

Елена

Речь хороша твоя. Иди! Я за тобою.

Хор

Рассказ ей по душе, а я им не доволен.Какая может быть и для нее в нем радость?Но вот уже идут послы, повесив нос.Наверно, им отказ пришелся не по сердцу.

Улисс, МенелайУлисс

О, бестолковая страна! О, боль утраты!Не уважают здесь ни правды, ни закона,Ценою золота здесь можно все купить;Интригами того сумел добиться мот,Что гнусные его деянья и распутствоВсе смеют защищать от мала до велика!Здесь правду ни во что не ценят, не предвидяТого, к чему всегда ведет плохой совет.Совсем не чувствуют, не понимают люди,Какою язвою стать может в государствеРаспутство юношей. И стыд, и добродетельДля них уже ничто. Легко ль тут быть хорошим?Разрушена семья, скудеет государство.Могу сказать, что вред (сама увидишь, Троя!)От них большой: они своим примером губятДругих. Ты лишь взгляни, как много тунеядцевИдет за ними вслед. Они же от бездельяИ роскоши своей жиреют, точно свиньи.Из стада этого едва ли кто и годенСлужить своей стране. Как вынести доспехиТому, кого и шелк порою тяготит?Как на часах стоять тому, кто даже в полденьС постели не встает? Как вынесет ударыТот, кто всё время пьян и тем себе расстроилЗдоровье до конца? И, чувствуя себяСтоль слабыми, они еще к войне взывают!О, если б нам всегда таких врагов иметь!

Менелай

Светила вечные, ты, щедрая земля,И море шумное, и сонм богов бессмертных,Великих, малых — всех! Вы видите, что яЛишь справедливости желаю от троянцев —Отмщения хочу за горькую обиду.Они ж, мне отказав, ответили насмешкой —И боль от этого на сердце тем сильней.В своей обиде я и бесконечном гореВзываю, боги, к вам! И всей душой прошу яОтмстить за мой позор, за это оскорбленье!О, дайте мне схватить за горло АлександраИ кровью вражеской клинок мой напоить,Бесчестной кровью. Он обидою моейДавно уж сыт и всё ж ее доныне жаждет.

Хор

Плывунья с парусами,Дочь островерхой Иды,Ладья из бука! СынаПриама ты носилаПо зыби волн соленых,По тихому теченьюСтруи Еврота![186]Что принести могла тыЕго прекрасным сестрам,Кассандре, Поликсене,Дары какие?По следу за ЕленойКак за рабой-беглянкойПогоня устремиласьТак это ли подарок,Которым благодарноБессмертная богиня,Венера заплатила,Когда пастух на ИдеСредь трех богинь бессмертныхЕе пред всеми выбрал?Купил ценой раздоровТы брак свой, сын Приама!Я не хочу несчастий,Но ссоры сам пожнешь ты.Великая Киприда,Не нужно мне чужое.Хочу делить я сердцеС избранником единым.Кто хочет — просит больше.Сгубила многих жадностьЛишь овладевший страстьюСпособен жить в покое.Настанет скоро время —Разбойника разбойникНайдет, от сна пробудит,Внесет тревогу в сердце,И грозно грянут трубы,День боя возвещая,И, подступив под город,Враг выроет окопы.

Антенор, ПриамАнтенор

Великий наш король! Ты моему советуНе пожелал внимать. Елену не хотелТы грекам возвратить, войны зажженный факел,Пока еще пожар не вспыхнул, погасить!Я вовремя тебя, король, предупреждаю.Опасность впереди, и нам грозит война.Сомненья в этом нет, как в том, что я здесь рядом.Ты видел, как послы сейчас прощались с нами?Нам пишут старосты[187] с границ, что войско грековВ Авлиду[188] перешло. Нельзя и сомневаться;Они идут на нас. Иначе бы пословНе отправляли б к нам, не говорили б такПро свой урон. И мы, не мешкая, должны,Пока у нас в руках морское побережье,Припасы, войско дать всем гаваням и замкам,На линии границ.[189] Пусть ленные князьяГотовятся к боям. Найми скорей солдат,Пошли разведчиков. На суше и на мореУсиль свои посты, чтоб греки не моглиЗастигнуть нас врасплох. Вот мой тебе совет!

Приам

Как ясно видишь ты врага перед собою!Наверно ты его боишься, Антенор?

Антенор

Король, не вредно нам его сейчас бояться.Боязнь рождает в нас готовность, осторожность.Когда приходит враг, сражайся иль беги,А третьего судьба нам не дает решенья.

Приам

И, правда, надо мне скорей принять все меры,Чтоб дело, невзначай, до бегства не дошло!

Антенор

Но что за женщина сейчас подходит к нам,Вся побледневшая, с распущенной косою?И как она дрожит, и как вздыхает тяжко!Зрачки расширены. То хочет говорить,То замолкает. ..

Приам

Дочь, моя бедняжка дочь,Кассандра! Вижу я, опять ее душойВладеет Аполлон. Послушай прорицанья!

Кассандра

Ах, зачем ты меня, Аполлон, напрасно терзаешь?Вещим духом меня одарил ты, но людям доверьяК этим словам не внушил. И всегда говорю я на ветер.Все предсказанья мои у людей возбуждают не большеВеры, чем сказки иль сны, мечты мимолетной созданья.Разве понятны кому одержимое сердце, забвеньеЖизни, текущей вокруг? И бога пророческий голосМожет ли людям помочь? Душа моя чувствует тяжесть.Порабощение тем, что бог ниспослал мне нежданно.Тщетно борюсь. Надо мной сейчас совершилось насилье.Я уж собой не владею, сама не своя я отныне.Где я?.. О боги, скажите! Не вижу я белого света.Ночь, внезапная ночь, пеленой мне глаза застилает.Вижу я в небе два солнца, две Трои я зрю пред собою.Вот по глубокому морю к нам Лань[190] на ладье подплывает.О пастухи, защищайте свои берега, не пускайтеЭту распутную гостью ступить на отеческий берег.Как несчастна земля и как залив тот несчастен,Где пристанет та Лань. О, как несчастны те чащи,Где она сядет в тени или ляжет на мягкие травы.Все следы этой Лани и все ее логова будутЗалиты кровью. Она нам пожары несет, разоренье,Опустошенье на нивах. О родина милая! СтеныТрои, которую древле воздвигли бессмертные руки,Горестный ждет вас конец! Тебя же, о брат мой любимый,Страж благородный отчизны, опора великого дома,[191]Вдоль троянской стены повлекут фессалийские кони.В час же, когда твое навеки остывшее телоНаш несчастный отец сложить захочет в могилу,Будет за золото он его выкупать от убийцы.Доблестный дух благородный! Я знаю, что вместе с тобоюНаша погибнет отчизна. Вам вместе лежать под землею,Рядом в могиле одной. Но и ты, Ахиллес трупокупец,Гибель скоро найдешь, пораженный насмерть стрелою,Что негеройской рукой в тебя будет пущена скоро.Что же потом? Ствол лежит, а из пня поднимается ветка,Новая свежая ветка и, вновь воскрешая надежды,Быстро к небу растет. Но что там за конь одинокий,Роста гигантского встал, на недавнем поле сраженья?[192]Не вводите его в конюшню, молю, не вводите!Бьет копытом тот конь и кусается. Сжечь его надо,Если не хочется вам от него погибнуть в пожаре.Стражи, не спите! Уж ночь надвигается. Всюду опасность:Встанет великий огонь, такой высоты необычной,Что озарит, словно день, широкую эту окрестность,Завтра уже ничего нельзя будет видеть во мраке.И не надейся, отец, на помощь богов всемогущих,Жертвы напрасно б ты стал на алтарях приносить им!Следом бежит за тобой жестокого льва порожденье.Острые когти вонзит в тебя этот львенок свирепый,Кровью насытит твоей он сразу голодное горло.[193]Всех твоих сыновей перебьет. Дочерям же — неволя.Часть же их умертвят на могилах у греков. В угодуМертвым. И матери их, так страшно детей потерявшей,Уж не рыдать суждено, а выть от безмолвного горя!

Хор

Скорей, скорей пойдем и отведем с собоюСтрадалицу. Пускай немного отдохнет! ..

Антенор, ПриамАнтенор

Король, в ее словах достаточно всё ясно.Тебе и всей твоей стране они вещаютПогибель близкую. Богами заклинаюВо всём поверить им и не считать их сказкой.

Приам

Не то еще порой вещала эта ведьма,Чтоб испугать меня! И всё ж мне стало страшно,Мне сон моей жены сейчас пришел на память:Когда еще она беременной былаИ злой сын Александр в ее таился чреве,Ей снилось на заре, пред самым разрешеньем,Что факел родила она.

Антенор

Я тоже помнюОб этом, знал и я о разных предсказаньях.Тогда шла речь о том, что принесет ребенокПогибель всей стране. И это близко ныне.

Приам

Ты помнишь хорошо — мной отдан был приказМладенца не кормить. Оставлен был он в чащеДобычей для волков, чтоб даже кости прахомРассеялись в ущелье.[194]

Антенор

Уж лучше б сгинул он, чтоб нам всем не погибнуть.Кто это? Пленник? Он одет, как воин греков.

Ротмистр,[195]ПленныйРотмистр

Вы держите совет, а там, на побережье,Готовят греки бой. Вчера с полдневным солнцемОтряд пяти галер вступил на берег Трои.Людей он в плен не брал, не жег окрестных хижин,Но скот, что в поле был, весь захватили греки.У нас же в тех местах немного было войска.Пытались мы врага прогнать, но не пришлось.Оставили мы их в покое. Часть убита,И только этот был захвачен нами в плен.В расспросах показал, что греческого войскаДо тысячи галер в готовности, в Авлиде,Где греки ждут послов, отправленных сюда.И если те назад вернутся без Елены(A я уж видел сам — они ни с чем вернулись),Все войско их должно идти прямой дорогойНа Трою. Правда ли?

Пленник

Всё правда, что сказал он.

Ротмистр

И Агамемнон их ведет?

Пленник

Брат Менелая.

Приам

Вели, чтоб пленник был в надежном спрятан месте!Да, это, Антенор, иное, чем гаданьяИль женский сон! И всё ж, пророчества, виденьяТвердят нам об одном. Мы завтра, рано утром,Посовещаемся, как быть нам с обороной,И не уйдем, пока всё не решим.

Антенор

БесспорноОна нужна, но мне противно эго словоИ без пророчицы. Всегда мы в обороне.Не оборона нам нужна. Нужна война!Уж лучше бить самим, чем выжидать событий.

Перейти на страницу: