Избранные произведения

Ты таешь как свеча, и взметена
Твоя, как белый пламень, седина.
Ты, как усопший, старости порою
Своих волос осыпан камфарою,[17]
Чтобы камфарный холод охладил
Желанье сна и к пище жгучий пыл.
Как мельничное колесо в потоке,
Небесный жернов кружится высокий,
Тела живых, не пропустив и дня,
Он мелет, словно зёрна ячменя.
О, сколько смолото! Ты, поседелый,
С той мельницы осыпан пылью белой;
Вся кожа ссохлась на лице, сходна
С корой березы; согнута спина;
Ты крив, как лук, и в том-то боль и мука,
Что посох твой не стал стрелой для лука!
Ты крив, как буква... В том-то и печаль,
Что бытия покинешь ты скрижаль!
От двух одно не отличишь ты сразу:
Нужны очки, нужны четыре глаза!
Наступишь на змею, подслеповат;
Ты глух: с тобой не говорят — кричат;
Перегрызал и камень ты подростком,
А в старости не справишься и с воском;
Казалось бы, какой простор для слов
Во рту твоем от выпавших зубов,
Но звуки произносишь ты, гнусавя,
Невнятно шамкая и шепелявя;
Нога твоя не двинется, пока
Ей не поможет с посохом рука,
А руки так дрожат, что не в охоту
Им делать даже легкую работу;
Видны повсюду на руках узлы,
А пальцы, словно серебро, белы,
Но, словно ртуть, из них ушла та сила,
Что всё держала и, зажав, хранила,
И что-нибудь схватить им тяжело,
Хоть пальцы все от скупости свело.
Кто алчен, разве скупости перечит?
Скупца лишь смерть от скупости излечит!
Как прах, смирись ты, в прах преобразись,
Душой нечистый, смой корысти грязь.
Ты стар? Так надо с юностью расстаться
И жизнь вести, пригодную для старца.
Не будь томленьем юности томим,
Оставь любовь и юность молодым.
Коль старость самого тебя печалит,
Ужели молодость ее похвалит?

РАССКАЗ О ТОМ, КАК БЕЛОВОЛОСЫЙ СТАРЕЦ ОСТУДИЛ СВОЮ СТРАСТЬ К СОЛНЦЕЛИКОЙ КРАСАВИЦЕ, ЧЬИ КУДРИ БЫЛИ ЧЕРНЫ КАК НОЧЬ, ПОВЕРИВ ЕЕ ОБМАНУ, КОГДА ОНА СКАЗАЛА, ЧТО ТОЖЕ СЕДА