Омар Второй, что, как и Первый, вправеВ сердцах потомков жить в бессмертной славе,Имел детей, украсивших дворец,Таких же добрых, славных, как отец.Был праздник. Детвора к отцу слетелась,Как мотыльки — к свече, что загорелась,И дети, тая как свеча, тотчас(А слезы воском капали из глаз)Сказали: «Ты забыл про наши нужды,Рассеянный, делам житейским чуждый.Мы голы, как свеча, о государь,Раздеты мы, как на ветру фонарь,На шелк и бархат нет у нас надежды,Но просим хоть какой-нибудь одежды.Тебе услышим где-нибудь упрек —На нас он веет холодом, жесток».Хоть были жалки плачущие дети,Омар не принял в сердце слезы эти.Был у Омара умный казначей,Постигший суть вещей и суть речей.Сказал Омар: «Ты к прежнему в придачуМне выдай всё, что я за месяц трачу,Дела невинных деточек устрой,Расход на месяц отнеси другой».Ответил казначей: «О царь державный,Ты в книге веры правой — лист заглавный,Но разве поручителя найдешь,Что ты еще неделю проживешь?Ты достоянье подданных истратишь,Умрешь, а как же долг в казну заплатишь?»Тогда, слугу за разум восхвалив,Так молвил детям плачущим халиф:«Ступайте и роптать не смейте боле,Не жалуясь, вы ждите лучшей доли.Увы, минуя трудные пути,Нельзя блаженство рая обрести».
ЧЕТКА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ В НАЗИДАНИЕ САМОМУ СЕБЕ, БОЛЕЕ ДРУГИХ ПОДВЕРЖЕННОМУ СЛАБОСТЯМ, А ПОТОМУ БОЛЕЕ ДРУГИХ НУЖДАЮЩЕМУСЯ В НАЗИДАНИИ