Избранные труды

Проблема эта возникает потому, что сегодня в уголовном судопроизводстве сотнями тысяч совершаются действия, которые не продвигают ни на шаг уголовное дело к достижению цели уголовного процесса. И хотя они и совершаются под «флагом» охраны прав личностей, вовлекаемых в сферу уголовного судопроизводства, на деле… законные интересы личностей (и государства!) ущемляют. К примеру, свидетелю вместо одного раза приходится являться в правоохранительные органы и два, и три, и четыре. А по отдельным делам я насчитывал и шесть, и восемь вызовов. И если каждый из таких вызовов приходится на рабочее время, то бухгалтерия по месту работы начисляет свидетелю средний заработок. Цифры затрат в целом по стране получаются очень впечатляющими.

В юридической науке традиционен взгляд свысока на затратный механизм уголовной юстиции. Некоторые из моих коллег любят цитировать: дешевое правосудие дорого обходится. Это верно… если верно понимать.

Никто ведь не освобождал юристов от обязанности считать государственные деньги. И даже если это не делается (а это действительно во множестве случаев не делается), то – выше головы не прыгнешь – никакие самые эффективные предложения не будут реализованы, если они не уложатся в рамки бюджетных или иных ассигнований.

Впрочем, конечно, экономическая сторона вопроса вторична.

Первично – обеспечение уголовным судопроизводством справедливости. Предложений, направленных на рационализацию уголовного процесса, советская правовая наука знает достаточно. К ним относятся: допущение производства экспертизы и некоторых других следственных действий в стадии возбуждения уголовного дела, распространение института производства, следственных действий по приостановленным уголовным делам, известного ряду республиканских кодексов, на все остальные союзные республики, в первую очередь РСФСР, совершенствование норм, регламентирующих применение научно-технических средств, и др.

В нашу задачу не входит перечисление и тем более оценка всех предложений о рационализации. Мы лишь хотим указать на объективную необходимость такого направления совершенствования уголовного судопроизводства как одного из направлений общественно полезной деятельности. Важно подчеркнуть также, что имеющее место сегодня априорное блокирование многих, если не всех, предложений такого типа под флагом защиты демократизма процесса влечет за собой не только бесхозяйственное растранжиривание общественно полезного времени (причем не только работниками правоохранительных органов), но и нарушение социалистической законности. Мы не станем приводить в подтверждение этой мысли достаточно популярную, известную каждому специалисту ситуацию с запретом производства экспертизы в стадии возбуждения уголовного дела. Возьмем для анализа ситуацию значительно, более сложную, но зато и более перспективную, сулящую в случае своего разрешения существенную экономию общественно полезного времени в уголовном судопроизводстве.

Известно (доказано многими исследованиями, в том числе и проведенными автором), что отрицательное влияние на активность свидетелей оказывают большие затраты ими времени в связи с участием в уголовном судопроизводстве. В то же время, несмотря на отсутствие законодательного запрета, вряд ли найдется в наше время следователь, который включит в список лиц, подлежащих вызову в зал судебного заседания, без вызова к себе на допрос лицо, у которого в стадии возбуждения уголовного дела отобрано подробнейшее объяснение. Между тем для суда источник доказательств ведь не протокол допроса свидетеля, а его показания в суде. Не будем далеко ходить за примером – возьмем первый попавшийся под руку источник судебной практики. Президиум Астраханского областного суда отменил приговор и кассационное определение по делу А., так как суд первой инстанции вопреки требованиям ст. 286 УПК РСФСР огласил показания свидетеля и потерпевших, данные ими на предварительном следствии, и на этой основе вынес обвинительный приговор.

Ситуация становится совсем пикантной, если учесть, что тех требований, которые ст. 286 УПК предусматривает для возможности оглашения в суде показаний, данных на предварительном расследовании, закон не формулирует для оглашения такого источника доказательств, как документ, каковым, согласно ст. 88 УПК, является объяснение.

Но если все столь очевидно, если в самом деле значительная часть времени следователей и вызываемых ими лиц уходит впустую, то почему такое нелепое положение до сих пор сохраняется?

Пожалуй, ответ на этот вопрос есть. В течение многих лет это явление было вполне нормальным, целесообразным. В 20, 30, 40-е, да, пожалуй, и в 50-е годы общая культура, попросту говоря, грамотность сотрудников органов дознания, которые в основном и составляли объяснения, была довольно низка. Многие из составленных ими объяснений подшивать в уголовные дела было просто нельзя.