Избранные труды (сборник)

Известно, что и сахаром можно отравить человека, например больного диабетом. И обыкновенной водой можно причинить вред здоровью человека, например, раненного в живот. Разумеется, можно оспаривать правильность отрицания необходимости деления средств на негодные в конкретной обстановке (относительно негодные средства) и негодные при любых условиях (абсолютно негодные средства), например, такого рода «фактами»: соломинкой нельзя убить человека, каплей воды нельзя отравить и пр. О подобных «фактиках» замечательно сказано у В. И. Ленина: «Подобрать примеры вообще – не стоит никакого труда, но и значения это не имеет никакого, или чисто отрицательное, ибо все дело в исторической конкретной обстановке отдельных случаев. Факты, если взять их в их целом, в их связи, не только «упрямая», но и безусловно доказательная вещь. Фактики, если они берутся вне целого, вне связи, если они отрывочны и произвольны, являются именно только игрушкой или кое-чем еще похуже»[511].

Тот факт, что некоторые средства действительно никогда, ни при каких условиях не могут привести к преступному результату, – отрицать это значило бы скатиться к скептицизму и релятивизму, – не означает еще, что критикуемое деление средств совершения преступления правильно: как известно, исключение из правила только подтверждает правило.

Объявление известной категории средств абсолютно негодными при любых обстоятельствах и как логическое следствие этого – ненаказуемости лица за их применение привело бы на практике к безнаказанности наиболее замаскированных и коварных способов совершения преступления.

Проф. Н. Д. Дурманов относит к покушению с негодными средствами только один случай, когда лицо по незнанию употребило для совершения преступления средства, объективно не способные причинить преступный результат[512].

Если это незнание граничит с суеверием и невежеством, действия виновного должны, по мнению Н. Д. Дурманова, расцениваться как ненаказуемое обнаружение умысла.

Таким образом, вся проблема негодного покушения у Н. Д. Дурманова сводится к одному виду покушения – попытке посягательства путем употребления по незнанию средств, объективно непригодных причинить вред. Даже если согласиться с известной спецификой этого случая покушения, то и тогда совершенно нецелесообразно ради него одного вводить специальное деление покушения на годное и негодное, да еще отводить ему столь много места в монографической и учебной литературе.

Судебная практика всегда придерживалась взгляда, что так называемое «негодное» покушение, в том числе и покушение с негодными средствами, является обычным покушением. Так, в многочисленных делах о покушении на производство незаконного аборта имеет место так называемое «покушение с негодными средствами» (для производства аборта используются средства, непригодные для прерывания беременности). Но суды с полным основанием не занимаются изучением вопроса, годное или негодное средство использовал виновный, если установлен умысел лица на производство незаконного аборта. Для суда важно установить, что и субъективно и объективно совершены действия, направленные на производство незаконного аборта, но выкидыш не произошел по не зависящим от субъекта обстоятельствам.

Судебная коллегия по уголовным делам Московского областного суда определением от 24 января 1952 г. оставила в силе приговор народного суда, по которому была осуждена за производство незаконного аборта Е., произведшая двум гражданкам вливание изготовленного ею состава, непригодного для производства аборта, о чем она не знала. Разумеется, что плодоизгнания в результате таких действий не последовало. Адвокат, ссылаясь на негодность средств, примененных Е., пытался доказать, что Е. совершала не покушение на аборт, а мошенничество. Но Судебная коллегия совершенно правильно признала доводы, изложенные в кассационной жалобе, неубедительными и оставила приговор народного суда в силе. Фактическая ошибка субъекта относительно средств преступления не меняет природы покушения. И в приговоре, и в определении по данному делу говорилось просто о покушении, а не о «покушении с негодными средствами»[513].

В другом случае Р. была осуждена по ст. 19–136 п. «е» УК РСФСР за покушение на убийство П. с целью завладения ее квартирой. Обвиняемая явилась к больной П. под видом врача и оставила ей вместо порошков от желудочной болезни ядовитый препарат, которым пользуются для отравления грызунов. После приема этих порошков смерть не наступила, так как порошки оказались непригодными для убийства человека. И в этом случае суд осудил виновную за покушение на убийство, не оговорив, что здесь имело место покушение «с негодными средствами»[514].