Избранные труды (сборник)

Г. Ешек, преодолевая, как он полагает, ограниченность финального учения о преступлении, определяет преступление как социально вредное деяние. Социально вредным деяние становится тогда, когда оно «касается отношений индивида к его окружению и когда осуществление этого поведения затрагивает интересы этого окруже ния».[953] Для «материализации» понятия преступления Г. Ешек широко использует такие категории, как «правовое государство», «правовое общество», «основы доверия людей в обществе» и т. п. Правильно критикует такую позицию Н. В. Лясс: «Социальное понятие действия является внеисторическим надклассовым понятием. Внутренняя противоречивость его состоит в том, что аморфный критерий социальной вредности, предлагаемый Ешеком, «отношение индивида к его окружению», не раскрывает, а вуалирует действительное содержание действия как структурной основы преступления»[954].

Последнее время все большее распространение получает в ФРГ и зарубежных государствах Европы – Австрии, Италии, Швейцарии – возникшая в 20-х годах текущего столетия так называемая неоклассическая школа. Она исходит, как считают, из телеологического понятия преступления, т. е. связывает его дефиницию с функциями признаков преступления и уголовного права в целом. По мнению Г. Ешека, в неоклассическом учении о преступлении немецкая наука достигла высшей ступени своего развития и приобрела международное значение.

Преступное действие по неоклассическому учению не просто акт воли и каузальный процесс, но социальное действие, «социальный феномен в его активной направленности на социальную действительность». Признак преступления «соответствие составу» понимается им не только по объективным элементам преступления, но и по субъективным с включением, например, мотивов. Противоправность трактуется не как формальная, а как материальная противоправность, понимаемая как социальная вредность деяния. Если нет нарушения интересов, то нет и противоправности. Состав не просто состав закона, описание в законе признаков преступления, а «состав неправды». Состав не стоит рядом с противоправностью, но выполняет функции закрепления в законе признака противоправности. Вина и противоправность являются материальными признаками преступления. Вина понимается как волевой процесс против обязанностей поступать правомерно, по классической формуле вины Франка: «Запрещенное поведение тогда виновно, когда ему можно сделать упрек за то, что оно последовало».

Как нетрудно заметить, неоклассическое учение о преступлении стремится преодолеть нормативизм и формализм классического учения о преступлении. Но из-за методологических пороков, прежде всего внеисторизма и надклассовости, оно может оцениваться лишь как «попытка с негодными средствами».

Предлагаемая и финалистами, и неоклассиками «материализация» понятия преступления суть лишь псевдоматериализация. Она не раскрывает подлинных социально-классовых основ преступления. В буржуазном обществе представления о социально-этичном во многом диаметрально противоположны у классов-антагонистов – рабочего класса и класса буржуазии. Это начали понимать и сами западногерманские правоведы. «В капиталистическом обществе, – пишут М. Бауерманн и М. Хофферберт, – право служит защите центрального института буржуазного общества – капиталистической частной собственности»[955]. Профессор X. Пфайр, критикуя проект закона о производственной юстиции, в числе первых недостатков его считает исходное положение о единстве профессиональных интересов работодателей и рабочих, идею «социального партнерства», которая нереальна в ФРГ.[956]

Псевдоматериализация общего понятия уголовного деяния в УК ФРГ 1975 г. не произошла, и это несомненное достоинство кодекса. «Социально-этическая» терминология проникла в конструкцию некоторых институтов Общей части и в некоторые составы, прежде всего государственных преступлений. Ею широко пользуется судебная практика и теория, и более всего в толковании таких признаков преступления, как противоправность и вина.

Подлинно материальное определение преступления, такое, которое раскрывает его социально-классовую сущность, дают социалистические УК путем указания на материальный признак преступления – его общественную опасность – и раскрывая ее указанием на вред (или угрозу его причинения) конкретным общественным отношениям.

Так, УК ГДР в § 1 устанавливает:

(1) Уголовными деяниями являются совершенные виновно антиобщественные или общественно опасные деяния (действия или бездействия), которые влекут за собой по закону уголовную ответственность в качестве проступков или преступлений.