Избранные труды. Том 4. Правовое мышление и профессиональная деятельность юриста. Науковедческие проблемы правоведения

Все это очень важно. Представим себе, что вносится предложение привлекать к уголовной ответственности должностных лиц, реализующих неустановленное оборудование (как это было когда-то). При разработке такого предложения необходимо определить, целесообразно ли ограничивать права предприятия, централизовать хозяйственные операции, узнать, что заставляет хозяйственников заключать соответствующие соглашения, выяснить, почему и как образуются излишки, и т. п. Приведем пример. Согласно примечанию к ст. 174 УК РСФСР «Дача взятки» лицо, давшее взятку, освобождается от уголовной ответственности, если оно после дачи взятки добровольно заявило о случившемся. Норма сама по себе, на наш взгляд, хорошая. Но как выполняется указанная норма следователями? Оказывается, в ряде случаев эту норму стали использовать для получения обличающих показаний от граждан, задерживаемых по подозрению во взяткодательстве. Перед взяткодателем возникла дилемма: дать требуемые показания (причем иногда именно требуемые, а не правдивые) и освободиться от ответственности или не давать требуемых показаний и быть привлеченным к ответственности, причем также не всегда законно. Формула «добровольно», которая была распространена и на показания лиц, уже задержанных по подозрению в совершении преступления, лежит в основе этой нормы. Чего же хотели в действительности законодатель и общество? По-видимому, дать гражданам защиту от вымогателей. Но из-за не вполне удачного описания желательного поведения и возникла деформация воли законодателя.

Результаты описанного приема социально-правового мышления должны состоять в получении на основе более или менее конкретной характеристики регулируемого поведения достаточно серьезных выводов о том, является ли оно распространенным, а если да, то можно ли его оценить как вредное, т. е. общественно опасное, юридически и социально безразличное, либо социально полезное. При этом, как это ни трудно, нельзя ограничиваться однозначной оценкой «полезно-вредно». Нужно сопоставлять различные проявления поведения, видеть сложную, противоречивую картину. В этой связи правильно отмечает В. Н. Кудрявцев: «Если запретить все возможные действия, которые потенциально могут стать источником вреда, это привело бы к отказу от использования новой техники, от научного эксперимента и от производственного риска».[96]

Здесь нужно, пожалуй, остановиться и вновь поставить вопрос: а обязаны ли граждане все это делать? Ведь они не всегда располагают временем и данными, необходимыми для того, чтобы делать такие выводы. Ответ на этот вопрос может быть очень непопулярным, но, на наш взгляд, его нужно сформулировать. В любом случае, если гражданин, группа людей сочли необходимым участвовать в совершенствовании уголовного закона, они должны отнестись с полной ответственностью к решаемой задаче и приложить все силы для того, чтобы получить необходимые им данные.

Этап описания регулируемого поведения профессионалами включает в себя приемы его моделирования на основе разработанного юристами учения о правовой норме и о составе преступления. Правовая норма, как правило, содержит описание поведения и условия, при которых это поведение должно осуществляться. Если говорить об уголовно-правовом запрете, а это, пожалуй, наиболее ответственная модель регулируемого поведения, то описание запрещаемого поведения осуществляется путем выделения четырех элементов объекта посягательства, т. е. охраняемых отношений; субъекта, т. е. признаков лица (возраст, иногда должностное положение или иные признаки), которое может отвечать за данное поведение; объективной стороны, т. е. описания запрещаемых действий, их последствий; субъективной стороны, т. е. характера вины (умысел, неосторожность). Конечно же, реализовать этот прием еще сложнее, чем предыдущий. Но все же, формулируя свое предложение о запрете или определяя отношение к чужому предложению, следует в меру возможного возложить на себя обязанность каждый из названных элементов продумать во всей их конкретике.