Избранный?! И в этом?! Снова?!!! (СИ)

— Ну, сам посуди. В школу поступает ребёнок. На лицо все признаки истощения, недоедания, голодания, намеренных побоев, а не просто синяков от падения с лестницы, и прочая, и прочая… А она что? Ноль эмоций! Да, я эгоистично сейчас говорю о себе. И она обращает на меня это самое внимание только тогда, когда я попадаю к ней уже после первого матча в квиддич, помните, тогда у меня метла взбесилась? При этом она строго лечит только травмы, полученные во время этого матча, совершенно не обращая внимания на то, что моему организму требуются куда как более внушительные медицинские процедуры. И уж тем более старательно не замечается того коктейля из зелий и разной отравы-потравы, что плещется в моей крови. Или я чего-то не понимаю, или она первая, как женщина, как маг, как профессионал и должностное лицо, должна была бить во все колокола!

Гарри глубоко вздохнул.

— По моему мнению, это от неё я должен был бы узнать, что у меня в крови не только куча зелий бродит, но и ограничители магии на теле стоят! Это обязанность лечащего врача! Тьфу ты, в нашем случае колдомедика. А не от стороннего ритуалиста через пять лет после своего появления в магическом мире. Дальше больше. В школе каменеют студенты, а медиведьма что? Послушно кивает директору на его запрет закупить даже не зелье, а просто необходимый для него корень Мандрагоры в любой аптеке, и ждёт пока эти самые Мандрагоры не вырастут в теплицах самого Хогвартса. Ученика укусил василиск! Василиск, а не комар, даже и магический! В больничном крыле побывали все. Рон, Джинни, миссис Уизли, мистер Уизли, Локхарт этот оболваненный…

— Только тебя туда так и не направили, а спокойно отправили баиньки в Гриффиндорскую гостиную, и то далеко не сразу, — понятливо кивнула Гермиона. — И сама медик об этом не побеспокоилась, хотя она присутствовала при твоём рассказе о произошедшем в тайной комнате и не знать об этой ма-а-а-аленькой проблеме не могла. Да и зелья в крови учеников, явно не «шутниками» подсыпанные, она прекрасно знала и видела, но молчала. Покрывала директора, хотя именно она должна была первая же обратиться не только в Попечительский Совет, но и в Визенгамот…

— В Визенгамот? — насмешливо приподнял бровь Драко.

— Ну-у-у-у… в МКМ, раз уж Визенгамот уже был под пятой директора и туда обращаться бесполезно. В самом крайнем случае своему непосредственному начальнику главе св. Мунго. Именно он является её начальником, а не директор Хогвартса. Именно св. Мунго оплачивает зарплату медиведьмы в школе. Ты должен понять…

— Да понял я, не кипишись! — Драко легонько приобнял девушку и тут же её отпустил, ожидая удара, но…

Удара не последовало. На этом разговор о посещении больничного крыла был закрыт, но больше никто из них не спешил обращаться туда за помощью. А то гадай потом: поможет, не поможет, а то и траванёт по приказу седобородого. Что, между прочим, тоже не следовало снимать со счетов. По крайне мере в случае со Слизеринцами и другими учениками, кто умел и пользовался заклинанием распознавания вредных для дальнейшего здорового существования примесей в еде. Выходило так, что именно в больничном крыле они свои «примеси» таки получали в кровь.

Драко всё же проверился на зелья. Результат был… Не сказать что шокирующим, при проверке он готовился ко всему неожиданному. Но всё же ему казалось, что он более защищён, нежели простоватый, бестолковый, ничего не знающий об окружающем его магическом мире Гарри Поттер.

Зелье ненависти в крови было обнаружено. Как и у крёстного, который эту проверку и проводил по просьбе крестника. То, что он зельевар с мировым именем, не отменяет того факта, что зелье ненависти, как и Веритасерум, не имеет ни вкуса, ни запаха, и почувствовать его наличие в чашке или тарелке невозможно, а вот демонстративно проверять свои тарелки на яды, находясь за преподавательским столом…

Чревато тем, что этот яд рано или поздно будет обнаружен под пристальным взглядом, но лукаво сверкающими глазёнками директора. Впрочем, уже неважны причины. Смысл в том, что зельевары тоже люди, и обмануть, обхитрить и подлить им зелье вполне возможно.

В общем, больничное крыло стало запретным местом, и согласиться попасть туда кто-либо из их семёрки теперь мог только «вперёд ногами», в крайнем случае, без сознания. А в адрес адвоката Дикнеса улетела неприметная сипуха от имени мисс Грэйнджер с записанным содержанием этого разговора.

Гермиона провела рукой по лбу друга.

— Жара нет, но ты весь мокрый, — она прикусила нижнюю губку, внимательно разглядывая парня. — Я не знаю, что с тобой, но это не отравление…

— Уверена? Всё же это не магловский мир. Мало ли какие отравы придумают? — Гарри с трудом стал запихивать в себя ужасно вонючую овсянку.