Читаем Избранный?! И в этом?! Снова?!!! (СИ) полностью

— Вот пердун старый, — пробурчал Гарри, плюхаясь в кресло. — Он же старательно меня пытался «прочесть»!

— Пытался, — подтвердил догадки Северус. — Но не смог. Я не буду умалять возможности директора в части легиллименции, он силён в этом, очень силён… Сильнее его, возможно, только Тёмный Лорд.

— Возможно? — приподнял бровь заимствованным у супруга движением Гарри, сразу вычленив главное.

— Меня не могут прочесть ни Дамблдор, ни Тёмный Лорд даже с применением заклинания, — гордо усмехнулся, немного красуясь перед мужем, Северус. — Всё же я по Роду менталист, тогда как они упорно овладевали этой наукой. А посему безпалочково и без применения соответственного заклинания могут «прочитать» только поверхностные мысли и только глядя глаза в глаза. Мне для этого достаточно просто смотреть на человека…

— Хм…

— Если маг не защищён соответствующими амулетами, чем грешат практически все в школе…

— Кроме твоих змеек, так?

— Кроме моих змеек, — согласился Северус. — И если у меня на то есть желание. А то я бы сам свихнулся, постоянно «слушая» этот несмолкающий гомон разных нелепых размышлений от учеников и профессоров. Как это не прискорбно, но только у МакГонагалл и самого Дамблдора имеются такие амулеты. Остальные же будто и не волшебники и о существовании природных легиллиментов и не слышали вовсе — раскрыты нараспашку — читай не хочу.

— Так вот как ты меня постоянно под мантией-невидимкой палил! — расхохотался Гарри. — Дамблдор не видел, по сигналкам на мантию навешанным ориентировался. Крауч, который Грюма изображал, тоже не «глазом» своим бешеным увидел, а бросил наугад, а ты… Видеть не видел, «читать» специально не «читал», но присутствие разума…

— Если тогда это можно было назвать разумом, — съязвил Северус, но Гарри не обратил на это внимания.

— Чувствовал…

— Чувствовал, да.

Через два дня каникулы «приказали долго жить», и Драко, вернувшийся в Хогвартс, передал Гарри ключ от сейфа Беллы.

— В принципе, я мог его и не привозить, — пожал плечами Драко, передавая ключ другу. — Тётя Беллатрикс уже снова Блэк, и ты, как глава её Рода, мог запросто затребовать ключ у магии, только формулировка была бы другой, а не такой, когда ты «звал» свои ключи. Но дядя Рудольфус предположил, что ты можешь этих тонкостей и не знать…

Гарри кивнул, принимая ключ. Всё же, как бы они с Гермионой не навёрстывали свои пробелы в знаниях о магическом мире, но то тут, то там вот такие «заусенцы» всплывали. И всплывут ещё не раз и не два, как подозревал Гарри. Но в отличии от того же Рона, Драко нормально относился к их с Гермионой вопросам, даже если для него эти вещи были сто раз очевидными и в пояснениях не нуждались. Как и Тео с Блэйзом. А некоторые вещи даже Невилл, воспитание которого было весьма своеобразным, узнавал вместе со своими магловоспитанными друзьями. Всё же Лонгботтомы уже давно считались истинными приверженцами Света, чтобы и позабыть с «благословляющего попустительства» старика Дамблдора, а перед этим и директора Диппета, некоторые неотъемлемые аспекты истинно магического общества и слегка омаглиться.

Та же леди Лонгботтом, как и её покойный муж, была достаточно младше Дамблдора и училась уже при его возрастающем влиянии. И пусть собственные родители и не допускали совершенного невежества, но всё же проводимая политика школы, да уже начавшееся урезание предметов, давала свои плоды и тут. Оттого и такое «скачкообразное» поведение леди при упоминании Дамблдора. То она пытается «разбудить» Попечительский Совет, привлекая внимание остальных его членов к недопустимости происходящего в школе, и в тоже время не требуя вернуть урезанные предметы обратно в программу или «вляпываясь» в ещё какие «дурнопахнущие» ситуации, как с тем же философским камнем и согласии на его сохранение в школе.

Недолго думая, на первых же выходных Северус снова повёл своего молодого мужа на «свидание», которое «почему-то» проходило в банке Гринготс. Правда, директору об этом знать было совсем не обязательно. Чашу благополучно изъяли, удостоверились, что это действительно ещё один крестраж, а потом целенаправленно отправились в кино, дабы засорить старику «эфир» правдивой картинкой, а потом и в ресторан. Однако, ресторан был магический, чтобы не шокировать добропорядочное магловское обСЧество своими отношениями, которые прорывались вольно или не вольно. Особенно у Гарри, как у более молодого и более несдержанного.

А на следующий день супруги уже вместе спустились в Тайную Комнату Салазара Слизерина.

Северус нарезал круги вокруг огромной туши змея и… Не знал в какую крайность податься. То ли пищать от восторга — сколько редчайших ингредиентов и всё его (Гарри сразу отдал ему все права на змея), сколько исследований можно провести. То ли ужасаться размерам этой змеи и вообще ситуации. Именно сейчас пришло окончательное осознание, что ВОТ ЭТО победил его муж, будучи маленьким, двенадцати, ну почти тринадцати (хрен редьки не слаще) лет от роду мальчиком. Да ещё и умудрился выжить после того, как это всё же его цапнуло, угостив своим фирменным ядом.

Перейти на страницу:

Похожие книги

После банкета
После банкета

Немолодая, роскошная, независимая и непосредственная Кадзу, хозяйка ресторана, куда ходят политики-консерваторы, влюбляется в стареющего бывшего дипломата Ногути, утонченного сторонника реформ, и становится его женой. Что может пойти не так? Если бывший дипломат возвращается в политику, вняв призывам не самой популярной партии, – примерно все. Неразборчивость в средствах против моральной чистоты, верность мужу против верности принципам – когда политическое оборачивается личным, семья превращается в поле битвы, жертвой рискует стать любовь, а угроза потери независимости может оказаться страшнее грядущего одиночества.Юкио Мисима (1925–1970) – звезда литературы XX века, самый читаемый в мире японский автор, обладатель блистательного таланта, прославившийся как своими работами широчайшего диапазона и разнообразия жанров (романы, пьесы, рассказы, эссе), так и ошеломительной биографией (одержимость бодибилдингом, крайне правые политические взгляды, харакири после неудачной попытки монархического переворота). В «После банкета» (1960) Мисима хотел показать, как развивается, преображается, искажается и подрывается любовь под действием политики, и в японских политических и светских кругах публикация вызвала большой скандал. Бывший министр иностранных дел Хатиро Арита, узнавший в Ногути себя, подал на Мисиму в суд за нарушение права на частную жизнь, и этот процесс – первое в Японии дело о писательской свободе слова – Мисима проиграл, что, по мнению некоторых критиков, убило на корню злободневную японскую сатиру как жанр.Впервые на русском!

Юкио Мисима

Проза / Прочее / Зарубежная классика