Избравший ад: повесть из евангельских времен

Вечером седьмого дня они сидели вокруг костра, заслоняясь его пламенем от обступавшей мглы. Ожидание становилось тягостным. Они чувствовали себя брошенными и с грустью вспоминали милую Галилею, живописные берега Генисаретского озера, дома, родных. Филипп не скрывал недовольства:

– Зачем я только сижу здесь и жду неизвестно чего? Бедные мои овцы! Что там с ними!

– Да хватит уже вспоминать своих овец! Золотые они у тебя что ли! – не выдержал Петр. – Теперь у нас другая жизнь, забудь прежнюю.

– Оно конечно, – смутился Филипп. – Теперь я ученик Иисуса, принял крещение от Иоанна, очистил дух свой… Только надоело сидеть здесь, как пришитому! Почему учитель ничего не сказал, уходя?

– Действительно, – вступился за товарища Варфоломей. – Ушел, не сказав ни слова, даже не предупредив. И Креститель с тех пор, как равви ушел, нас словно не замечает.

– Разве учитель должен перед нами отчитываться? – пылко спросил Андрей. – Он слушает только Бога. Как и Пустынник.

– А я что? – гнул свое Филипп. – Только мы все ж ему не чужие, а он бросил нас здесь.

– Ага! – подхватил Варфоломей. – И Креститель о нас забыл, зато с Иудой долго говорил… А кто такой этот Иуда? Разве ученик Иисуса? За что ему честь такая?

– Но-но, Варфоломей! – остановил его Фаддей. – Не нам судить о поступках Крестителя. Он – пророк и делает то, что велит Господь…

– Вот именно! – гневно загремел Петр. – Ты думай, что говоришь! Сказал тоже – «бросил»! С какой стати учитель должен тебе что-то объяснять? Равви услышал повеление Господа и ушел в пустыню, чтобы встретиться с Ним. Может, именно сейчас они там беседуют…

– Наверняка… – мечтательно подхватил Иоанн. – Всевышний наставляет равви на путь.

– Чем гадать, подошли бы к Крестителю и спросили, – подначил Фаддей.

– Ага! Сам бы и подошел! – ответил Нафанаил. – А то хорош – советовать!

– А мне что? Я человек простой, сказано ждать здесь – буду ждать, хоть целый месяц.

– Правильно! – снова вступил в спор Андрей. – Учитель скоро вернется. Надо ждать.

– А может, все-таки спросить Крестителя? – протянул Варфоломей.

– Если Креститель не говорит ничего, значит, так угодно Богу, – твердо сказал Иоанн.

Настало молчание, прерываемое тяжкими вздохами. Они осматривались, с невольной надеждой бросая взгляд на дорогу. Ночь была светлой и яркой, спать не хотелось.

– А долго Пустынник беседовал с учителем, – задумчиво произнес Фаддей.

– Узнать бы, о чем, – лукаво блеснул глазами Фома.

– Да ты что! Как можно помышлять о таком! – вскинулся на него Петр. – Здесь дело не нашего ума!

– А что я такого сказал? Интересно же, все-таки мы не кто-нибудь, а ученики Иисусу.

– И думать не смей! – продолжал негодовать рыбак. – Кто мы, и кто они! Иоанн – пророк! А равви…

– Ну, что ты замолчал? Кто такой учитель?

– Не знаю! Но вы же видели, что случилось во время крещения.

– Конечно! Вот диво так диво! Только я слов не разобрал! – простодушно поддержал рыбака Филипп.

– И я не разобрал, – подхватил Андрей. – Но это наверняка предназначалось только для учителя!

– А мне показалось, я понял. Голос сказал: «Се сын мой возлюбленный!», – значительно произнес Матфей.

Все обернулись к нему.

– Ты это слышал, или тебе показалось? – осторожно спросил Петр.

– Не знаю. Я слышал и подумал, что понимаю. Но я могу ошибаться.

– Ты наверняка ошибся, потому что я слышал: «Се царь иудейский», – вмешался Фома.

– А ты-то откуда знаешь? Ты стоял дальше всех.

– Мне так показалось, – пожал плечами торговец. – Но я не настаиваю.

– Вы оба не правы! – звонко произнес Иоанн. – Я стоял у самого берега, все видел и слышал отчетливо: вода стала светом, небеса разверзлись, и оттуда раздался глас Божий: «Вот Мессия, обещанный мной!».

Ученики переглянулись.

– Ты понимаешь, что говоришь? – строго спросил Петр.

– А что? Господь обещал Израилю! Чем наш учитель не Мессия?

– Пожалуй, Иоанн прав! – вмешался Матфей.

– Что? Ты же сказал, что слышал другие слова!

– Ну и что? А разве Мессия не должен быть Сыном Божьим?

Опять настала тишина. Они старались не смотреть друг на друга.

– Сдается мне, они оба правы! – не выдержал затянувшейся паузы Фома. – Эх! Должно быть, этот проныра Иуда сразу смекнул что-то, и решил не ждать как мы, а разобраться сразу. Вот хитрец!

– Да уж! – подхватил Нафанаил. – А чего еще ждать от человека с такими глазами!

– Точно! Настоящие демонские светильники! Разве у человека глаза могут быть такими зелеными? Взглянет – как ножом полоснет! – поддержал их Филипп.

– Да замолчите вы! – не выдержав, вступил в разговор Иаков. – Вот нашли занятие – молоть всякую ерунду!

– Что ж мы такого сказали?

– За глаза обругали хорошего человека. Что Иуда вам сделал?

– Твоя правда, Иаков! – подхватил Петр. – Вспомните, он спас учителя, когда его чуть не побили камнями.

– Верно… – смутился Филипп. – Я вообще-то так просто… Уж очень нрав у него…

– Я тоже боюсь его, – тихо произнес Андрей. – Но равви он нравится. Он – добрый, хоть и странный…

– Да что он вам дался? – в досаде воскликнул Фома. – Ну ладно, я не то сказал. Бог с ним! Надоело мне сидеть здесь!

– А кто тебя держит? Уходи, если невмоготу, – сурово осадил его Петр.