Избушка на костях

Я проглотила все то, что хотела сказать, – не время, не место. Сначала в голове нужно навести порядок, потому что в хаосе тех мыслей, что сейчас носились смерчем, легко можно было потеряться.

К счастью, Тим, судя по всему, соображал лучше.

– Скажи, Красно Солнышко, как нам к Бабе-Яге попасть?

Если бы не тени, бегущие по траве и деревьям, не боль от ожога и не тягучий, завораживающий взгляд незваного гостя, я бы рассмеялась – до того диковинно все это звучало. И лишь голос Тима – серьезный, спокойный, как и всегда, – словно плот удерживал меня на поверхности, не позволяя уйти ко дну.

– Вы на верном пути. Скачите еще день и ночь и найдете ее избушку.

Он взмахнул рукой, небрежно, скучающе указав направление. Мы с Тимом обернулись, подмечая едва заметную тропку, уходящую вглубь леса.

– Так просто? – пробормотала я тихо.

Но меня услышали. Снова сверкнули золотистые вспышки, и я прикрыла глаза ладошкой – улыбка Красна Солнышка причиняла массу неудобств.

– Многие отправлялись к Бабе-Яге, да не все дошли до нее.

– Почему?

Вопрос Тима прозвучал непривычно хлестко. В нем самом угадывалось нетерпение всадника, подгоняющего коня. Я сжала локоть друга, напоминая, с кем он разговаривает.

Тим бросил на меня короткий взгляд из-под упавшей на лоб пряди волос и понимающе кивнул.

– Путь непрост. – Красно Солнышко пожал плечами. – Лишь немногим по силам его пройти.

И снова догадка озарила меня так быстро, что я не успела даже додумать мысль до конца, как выпалила ее:

– Испытание?

Тим обернулся, встречаясь со мной глазами, но я глядела на Красно Солнышко. Тот хитро подмигнул мне, словно мы с ним были старыми друзьями.

– Оно самое, Василиса. Каждый, кто жаждет добраться до Бабы-Яги, должен доказать, что достоин встречи с ней.

Тим, сделав шаг назад, встал бок о бок со мной. Его рука нашла мою ладонь и сжала ее. Я с благодарностью переплела свои пальцы с его, черпая силу в близости.

– Что будет с тем, кто окажется слишком слабым для этого пути?

Волнение сдавило грудь, когда я прямо спросила о том, что меня тревожило. Отступать я не стану, но, ввязываясь в игру, хочу знать ее правила.

Моя решительность явно пришлась по душе Красну Солнышку. Он с одобрением пробежал по мне взглядом и чуть почесал не тронутый щетиной подбородок.

– Как думаешь, почему говорят, что избушка стоит на костях?

Краска бросилась мне в лицо. Я все поняла, но не нашлась с ответом. Красно Солнышко, казалось, и не ждал его: как ни в чем не бывало задрал голову, посмотрел на розовеющее небо и беззаботно проговорил:

– Пора мне. – Он уже отвернулся, когда бросил, будто невзначай: – Передавайте привет братьям.

Я ухватилась за его слова, как ребенок за мамину юбку, – рьяно, торопливо, настойчиво.

– Братья? Какие братья?

Красно Солнышко ничего не ответил. Сделав пару шагов, он вдруг взметнулся ярким вихрем и рассыпался золотым дождем. Я потрясенно взглянула на Тима.

– Ты это видел? Скажи, что мне не почудилось!

Друг неохотно покачал головой.

– Не почудилось.

Диск солнца медленно выкатился на небосвод. Его пока еще ласковые, не обжигающие лучи поползли по поляне, оживляя все вокруг. В ветвях появились первые птицы, их щебет радостным эхом понесся по лесу. Тени отступали, убегали прочь, оставляя после себя ощущение чего-то недосказанного.

Того, с чем еще только предстоит столкнуться.

* * *

Встреча с Красным Солнышком встревожила нас. Ни я, ни Тим старались не выказывать волнения, но взгляды, которыми мы обменивались украдкой, говорили лучше слов. В задумчивом молчании мы потушили костер, присыпав его землей. Сложили обратно те немногие пожитки, которые успели достать из заплечного мешка. Я умылась холодной росой, переплела косу и крепко затянула ее лентой. Из головы не выходили слова нашего нового приятеля. На какое испытание он намекал, о чем хотел предостеречь?

– Пойдем. – Тим подвел ко мне оседланного Ветерка. – Пора.

Он на миг вскинул голову, вглядываясь в небо, где нежная заря уступила место утреннему солнышку – пока еще робкому хозяину небосвода, несмело вступающему в свои права. Я приняла руку Тима и забралась с его помощью на спину лошади. Друг легко вскочил в седло рядом со мной. Тропка, которую мы не могли разглядеть ночью, сейчас весело петляла между деревьями, скрываясь в зелени, как шустрый заяц от стрелы охотника.

Полянка осталась позади. Над нашими головами сомкнулись кроны старых кленов. С ветки одного из них сорвался дрозд и пролетел так низко, что едва не задел когтистыми лапами мою макушку. Я пригнулась и с опаской проводила взглядом улетевшую птицу. Топот копыт Ветерка разносился по лесу гулким эхом. Оно переплеталось со щебетом птиц, рождая причудливую мелодию – умиротворяющую, убаюкивающую. Когда в нее вклинился кто-то новый, она сразу дала «петуха».

– Слышишь? – Я дернула Тима за рукав, привлекая его внимание. – Нас кто-то нагоняет.

Тим обернулся, вместе со мной всматриваясь в густую зелень кустов. Левой рукой он натянул поводья, вынуждая Ветерка замедлить шаг, а правую положил на нож, висевший на поясе.

– Твоя правда, – с неохотой согласился Тим. – У нас гости.