Изгнанники; Дядя Бернак: Романы; Война в Южной Африке: Документально-публицистическое исследование

Большой промежуток времени прошел с момента предложения министра колоний. Из Претории ответа не получалось. Но со всех сторон получались известия, что приготовления к войне, которые еще до набега Джемсона были затеяны, теперь быстро подвигались вперед. Для такого маленького государства потребовались громадные суммы на вооружение армии. Ящики с ружьями и патронами рекой лились в арсенал не только из бухты Делагоа, но, к большому негодованию английских колонистов, ввозились через Кейптаун и Порт-Элизабет. Громоздкие товарные места с надписями «земледельческие орудия» и «рудокопные машины» прибывали из Германии и Франции, и местом их назначения служили укрепления (форты) Йоханнесбурга и Претории. Уже в начале…

-----------

[типографский брак — отсутствуют стр. 513–544]

-----------

…ложении, которое было ему вручено 7 марта. Что в уважение к полнейшей военной сдаче:

«1. Последует полная амнистия всем бургерам республики, принимавшим участие в войне bona fide. Относительно колониальных повстанцев, если они возвратятся в свои колонии, будет наряжено следствие.

2. Все пленные будут возвращены.

3. Коронное колониальное управление будет дано в возможной степени скоро и будет заменено автономным управлением, как во всех других свободных английских владениях.

4. Голландский и английский языки будут на одинаковых правах.

5. Правительство постарается водворить фермеров на их фермах, восстановить их постройки, ручается за то, что они будут освобождены от специальных налогов, уплатить, в виде милости, миллион фунтов стерлингов долга, совершенного республиканскими правительствами во время войны.

6. Бургерам будет дозволено ношение огнестрельного охотничьего оружия.

7. Кафры будут пользоваться покровительством закона, но не будут иметь избирательного голоса.

В заключение, — говорит лорд Китченер, — я должен сообщить Вам, что если эти условия не будут приняты после известного срока, необходимого для обсуждения, они будут считаться уничтоженными».

Но умный и храбрый Бота был совращен людьми, его окружавшими, которые мало теряли в случае продолжения борьбы. Очевидно, он сам не надеялся на независимость, так как он серьезно рассуждал о вопросах, которые всецело были основаны на потере независимости. Но на него было оказано влияние, чем и вызван был его ответ — ответ, стоивший уже столько жизней с каждой стороны:

«Я имею честь уведомить о получении письма Вашего Превосходительства, в котором говорится о мерах, которые будут приняты Вашим правительством в случае окончательного прекращения военных действий. Я советовался с моим правительством по поводу письма Вашего Превосходительства; после взаимного обмена мыслей на нашем свидании в Мимелбурге 28 февраля Вас, конечно, не удивит, что я не мог предложить моему правительству согласиться на условия, изложенные в названном письме. Я должен добавить, что мое правительство и мои главные офицеры всецело разделяют мои взгляды».

Нужно заметить, что в своем ответе Бота основывает отказ на своих взглядах, высказанных во время свидания с Китченером; но мы имеем полное право сказать, что его взгляды не могли быть изменены вследствие какой-нибудь перемены в условиях со стороны Чемберлена.

Невозможно даже понять, каким образом Англия могла согласиться, за исключением независимости, на подобные условия; уже было доказано, что с дарованием независимости вновь начнется война. Требовали, чтобы Англия определила окончательный срок введения автономии, но подобное обещание немыслимо, так как все зависело бы не от срока, а от положения страны. Предложение помощи фермерам и устройство их ферм, конечно, было великодушным поступком с нашей стороны по отношению к обездоленному неприятелю; и теперь ясно, что с нашим великодушием мы далеко зашли и интересы империи сильно пострадали бы, если бы эти условия были приняты. Если бы мы дали больше, то этим самым мы не предлагали бы мир, а скорее, казалось, умоляли бы о даровании его нам.

Каковы бы ни были окончательные условия мира, но надо серьезно надеяться, что 40 000 пленников мужского пола не будут освобождены на законном основании без должной гарантии относительно их будущего поведения.

Также желательно, чтоб этот незаконнорожденный язык, не имеющий своей литературы, одинаково непонятный как голландцу, так и англичанину, не был бы признан официальным языком. Эти два упущения будут искуплены месяцами долгой тяжелой войны, с тех пор как Англия после отказа Боты уничтожила все условия и никогда к ним не возвратится.

Де-Вет (De Wet) сказал по поводу условий о мире, предложенных Китченером:

«Какая надобность рассматривать все вопросы, когда мы сражаемся только ради одного — нашей независимости и нашего национального существования?»

Однако для Боты все это, по-видимому, не послужило препятствием к возобновлению переговоров, так как 10 мая, спустя два месяца, он написал лорду Китченеру следующее письмо:

«Лагерь главнокомандующего, 10 мая 1901 г.