Изгнанники; Дядя Бернак: Романы; Война в Южной Африке: Документально-публицистическое исследование

«До меня постоянно доходят жалобы, — писал он, — что частные жилища подвергаются разграблению, иногда совершенно уничтожаются, от женщин и детей отбирают все, и им приходится оставаться без крова и пищи. Приведу несколько случаев. Мне сообщили под присягой, что дом на ферме фельдкорнета Бойса в округе Люнспрут, Мильдбург, — был предан огню и разрушен 20 июня. Его жене, находившейся дома, дано было пять минут времени, чтобы забрать вещи и белье, и все, что она взяла, у нее отняли. Ее съестные припасы, сахар и т. д. — все было отнято, так что на следующую ночь ей с детьми пришлось оставаться без крова и пищи. Она попросила ключ от кассы, ей его дали и начали угрожать саблей, требуя денег. Все деньги, находившиеся дома, были взяты, бумаги в кассе порваны, все же остальное в доме, чего нельзя было взять, было уничтожено. Дом сына фельдкорнета Бойса был также разрушен, двери и окна разломаны и т. д.

Мне также донесли, что мои собственные строения на ферме Фаркенспрут, в округе Стандертон, а также дом фельдкорнета Баденгорста, соседний с фермой, были совершенно уничтожены, а скот, который не удалось увести, был на месте расстрелян.

Далее имеется клятвенное заявление госпожи Баденгорст, которая говорит сама за себя.

Я не могу поверить, чтобы подобные безбожные варварства могли совершаться с согласия Вашего Высокопревосходительства, ввиду чего я считаю своею священною обязанностью выразить протест по поводу подобного разрушения и жестокостей, как противных военным обычаям цивилизованного мира».

Большею частью вышеуказанные случаи происходили в той части Трансвааля, где командовал генерал Буллер, а потому жалоба была направлена к нему. Он удостоверил, что по его приказанию шесть ферм были уничтожены.

«Следующие обстоятельства заставили меня отдать приказ. По вступлении в Трансвааль я распорядился прилагаемую при сем прокламацию (А) распространить по всей линии моего маршрута. Мы подвигались из Фолксрюса к Стандертону без всякого сопротивления. Вскоре после нашего прибытия в Стандертон наша телеграфная проволока в продолжение нескольких ночей была перерезываема и делались попытки испортить дорогу динамитом. Эти покушения происходили вблизи вышеназванных пунктов. Был учинен караул, который обнаружил, что попытки совершались не регулярным войском неприятеля, а несколькими бандитами, находившими ночью приют в домах, впоследствии мною уничтоженных; бандиты после этого старались истреблять наши патрули, а по ночам портили дорогу. Было удостоверено, что бандиты приходили из Фаркенспрута и обратно туда же возвращались. Я приказал, чтобы копии прокламации (А) были оставлены в каждом доме, а жителям объяснили бы, что подобные неприязненные действия непозволительны, если же кто-либо из лиц, живущих под нашей защитой, позволит приютить у себя бандитов, не уведомив нас, то подобные лица будут подвергнуты ответственности и дома их будут разрушены. Это предупреждение произвело некоторое влияние дня на два. Но 1 и 2 июля беспокойства возобновились, а 7 июля, окончательно убедившись, что дома служат приютом для людей нам враждебных, не находившихся ни под чьим начальством и действовавших по-разбойничьи, я предал дома разрушению.

Женщины и дети, находившиеся на фермах, были уведены без всяких насилий в другое место».

Таким образом, в данных случаях нельзя сомневаться, английские генералы были правы в своих поступках. Положим, параграф XXIII Гаагской конвенции гласит, что уничтожать неприятельскую собственность незаконно, но далее оговаривает: «Только в крайнем случае подобное уничтожение допускается, если оно настойчиво вызвано необходимостью военных действий». Но ничто так не важно в войне, как сохранение сообщения между армиями. В предыдущей оговорке того же параграфа говорится о незаконности «убивать или ранить изменническим образом лиц, принадлежащих к неприятельской армии». Неоспоримо, что занимать дома, над которыми развевается белый флаг, и устраивать из них прикрытие для нападения равносильно «убивать или ранить изменническим образом», так что в обоих случаях действия англичан легальны и даже неизбежны. В своем послании к Де-Вету от 3 августа 1900 года лорд Робертс говорит по этому поводу о своих намерениях и причинах:

«В последнее время многие из моих солдат были убиты из фермерских домов, над которыми развевался белый флаг, железнодорожные пути и телеграфная проволока были испорчены, дороги повреждены. Вследствие чего я счел необходимым, предварительно уведомив Вас, принять такие меры, какие разрешаются военными обычаями в подобных случаях для прекращения этих фактов, и сжег фермы, в которых или около которых совершались подобные поступки. В таком же духе я буду продолжать действовать, если явится в том необходимость.

Средство в Ваших руках. Разрушение имущества мне противно, и я очень бы желал, если бы Ваше содействие в этом деле послужило к прекращению поводов к дальнейшему разрушению».