Изгой

Старушка уже два года вдовствовала, а детей у них вовсе не было. Об этом Толлеус уже знал от людей, которые посоветовали поискать тут ночлег. Однако теперь эту историю пришлось выслушать еще раз – бабка обстоятельно и с удовольствием жаловалась на жизнь. Потом она переключилась на последние новости. Выяснилось, что дождь шел, не прекращаясь, уже неделю. Он то ослабевал, что казалось вот-вот и закончится, то вновь обретал силу, как сегодня. Из-за воды больше всего страдали огороды. Грядки размыло, урожай гнил на корню. Впрочем, самой Финны это не касалось, она ничего не сажала.

Причем поговаривали, что такое безобразие творится не только в Лысовке (так называлась деревня), а вокруг всего Боротона. Понятно, что бесконечно это продолжаться не могло, и каждый день люди ждали, что тучи уйдут. Толлеус прикинул, что даже если завтра дождь закончится, есть смысл подождать несколько дней, пусть земля немного подсохнет. Такая остановка не входила в его планы, да ничего не поделаешь. Придется потерпеть.

Зато Оболиус, когда услышал, что завтра в любом случае никуда ехать не нужно, расплылся в такой счастливо-придурковатой улыбке, что искуснику захотелось стукнуть его тростью.

После ужина парень был отправлен чистить лошадь и Бульку. Старик тоже пошел следом. Не для того чтобы помогать, а чтобы в конюшне спокойно просушить одежду, ни к чему местных пугать Искусством.

На следующий день дождь заметно утих, и Мерива отправился дальше. Часть его товаров составляли мешки с мукой и копченое мясо, так что длительное пребывание в сырости не пошло бы им на пользу. Опять-таки сейчас все это можно продать в Боротоне с большей выгодой, нежели когда возобновится нормальное снабжение из окрестных деревень.

Старик, как и запланировал, никуда не поехал, ему со стадом путешествовать по такой погоде совершенно несподручно. К тому же, как и предсказывал, Толлеус неважно себя чувствовал, хотя не так плохо, как ожидал.

Проводив взглядом фургоны купца, увязающие в раскисшей колее, он отправился проведать свое булькающее имущество и продлить пребывание химер в хлевах – сперва-то договаривались всего лишь на ночь.

Вернувшись, искусник сбросил с плеч сырой плащ и занялся разработкой плетения, которое должно было сделать жизнь под дождем легче, – надоело чувствовать себя рыбой. Закончил только к обеду, хотя солнца не было, чтобы нормально определить время. Оболиус наконец соблаговолил проснуться – до сих пор он, посапывая и причмокивая, сладко спал на полатях.

Новое плетение для защиты от дождя таковым, по сути, не являлось. Это была старая добрая полусфера, которую искусник придумал и собрал в Широтоне для одного аристократа. Правда, там оно выполняло функции ночной вазы. Но если его перевернуть и увеличить в размере, то получалась замечательная крыша. Полусфера точно так же не пропускала дождевые капли внутрь, как до того воду наружу. Экономично и очень удобно. И не видно невооруженным взглядом, так что внимания не привлекает.

Увы, против грязи и луж ничего в запасе не нашлось. Как ни напрягался старик, так ничего и не придумал. Когда он спросил Оболиуса, нет ли у того идей, рыжий прохиндей гадко ухмыльнулся и сказал, что надо ездить на големе, чтобы не месить ногами грязь.

Только благодаря этой ухмылке Толлеус вовремя остановился и не спросил, на каком големе тот собрался ездить, потому что сообразил, что услышит: «На том, который нужно сделать!»

Безусловно, голем бы сейчас пригодился. Пускай не турнирный, который был по-настоящему хорош, но хотя бы его меньший собрат, которого продали Морису эль Гаррудо. На таком, конечно, в серьезный путь не отправишься, завязнет, но по деревне передвигаться – милое дело. И плевать на местных – примут за чародея, сговорчивее станут. И самое главное, ноги будут сухие и чистые. И ресурсы наконец позволяют: в достаточном количестве появились амулетные заготовки, простенькие накопители маны и свободное время. Денег, правда, на материалы нет, но так ведь тут ничего особенного не требуется.

Рассудив так, старик степенно кивнул и выдал слегка удивленному ученику амулеты:

– Делай! Да гляди старайся, чтобы получился не хуже, чем прежний!

Настала очередь Толлеуса мерзко ухмыляться, глядя на вытянувшееся лицо Оболиуса. Да, тот уже один раз собрал Паука, но тогда у него перед глазами был образец, с тех пор прошло много времени, и после старик доводил творчество ученика до ума. Искусник все это прекрасно понимал, но рассуждал так: «Ничего, пускай-ка поработает, чтобы не болтал попусту!»

– А материалы? – пискнул оболтус, мысленно пройдя по цепочке необходимого.

– Возьми топор, – ласково посоветовал искусник, – пойди в лес и выруби что надо! – В конце он все-таки не удержался и хихикнул.

Ученик больше не выглядел растерянным или удивленным. Он смерил старика тяжелым взглядом и буркнул:

– Лошадь возьму.

– Лошадь бери, а вот повозку не трогай, – встрепенулся Толлеус.