Изгой

Кит была у себя, когда прибежал Льюис, выкрикивая ее имя, следом раздался звон стекла и визг Тэмзин. От ужаса Кит затряслась всем телом. Точно такой животный страх она испытывала, когда ее избивал отец, но Льюис пробудил его впервые. С ней он всегда вел себя ласково и обходительно. Точнее, она считала его ласковым, а сейчас хотела бежать от него куда глаза глядят. Запереть дверь, забаррикадироваться внутри и спастись любой ценой. Оцепенев, Кит не решалась отойти от окна, пока Льюис звал ее. Потом он увидел ее и позвал снова. Затем ударил Престона ногой в лицо, и тогда ей стало противно до тошноты. Тошнота и страх неразрывно связаны с сексом – сексом, который случился между Льюисом и Элис, и с желанием, которое исходило от ее отца. Думая об этом, Кит словно погружалась в мрачную бездну.

Для нее секс был деликатной и новой темой, в ее мечтах он означал блаженство, любовь и верность. Льюис и Элис, страх перед Льюисом, который теперь испытывала Кит, относились к другой, темной стороне секса. Она вспомнила женщину в джаз-клубе, которая гладила Льюиса по щеке. Вспомнила Тэмзин, бегущую босиком в полурасстегнутом платье. Льюис больше не казался ей ласковым и нежным.

Она и не знала, какой он.

После его побега в лес Кит долго сидела у себя на кровати.

Снизу доносились голоса и шум, отец отдавал какие-то распоряжения, и вскоре послышался стук молотка по металлу и дереву. Кит выглянула наружу и увидела, что рабочие заколачивают разбитые окна деревянными досками. Стук – громкий и настойчивый – слышался еще долго; за окном сгущались сумерки. Когда он наконец прекратился, тишина показалась звенящей.

Кит включила лампу на прикроватном столике и оглядела комнату. Лица на конвертах пластинок, расставленных вдоль плинтуса, ничего не выражали. Не осталось ни мечты о Льюисе, ни песен, которые хотелось слушать. Все, кто был ей дорог, покинули ее.

Кто-то шел по коридору, но Кит решила не вставать с кровати – шаги явно принадлежали не отцу.

В дверях появилась Тэмзин. Синяк выделялся уродливым пятном на фоне ее кожи и светлых волос. Прислонившись к дверному косяку, она невозмутимо взглянула на сестру.

– Как дела, малышка?

Кит и правда чувствовала себя малышкой и отчаянно нуждалась в добром слове.

– Уже закончили с окнами?

– Да. Ужас, правда? До завтра будет заколочено, пока не вызовут стекольщиков. Почему он звал тебя?

– Что?

– Льюис. Почему он выкрикивал твое имя?

– В смысле, почему не твое?

– Дурочка. Я имею в виду, почему вообще ему взбрело это в голову?

– Папа попросил узнать?

– Вы где-то были вместе? Виделись после того, как Льюиса отпустили?

– Нет.

– А что было, когда он угнал машину?

– Ничего.

– Тогда почему он тебя искал?

– Не знаю.

– Ты ему рассказала?

– О чем?

Молчание.

– Он знает. Ну, про то, что тебя… ты рассказала ему про папу?

– Конечно, нет.

– Ему все равно никто не поверит.

– Я знаю.

– Ну и хорошо.

Тэмзин выглянула в окно, но в ночной темноте лес был не виден. Она села к сестре на край кровати, заметно нервничая.

– Жутко это все, правда?

Кит кивнула.

– Знаешь, что к нам прислали полицейского охранять дом? – спросила Тэмзин. – Внутри мы все в безопасности. – Она тепло улыбнулась, как настоящая старшая сестра. – Пойдем вниз? Посидишь с нами. Мы в гостиной. Ужин еще не готов – сегодня все запаздывает. Может, в такой день мама разрешит тебе выпить хереса. В конце концов, тебе почти шестнадцать.

Кит взяла протянутую сестрой руку, и они вместе спустились в гостиную. Родители сидели на диване.

– А вот и Кит, – заулыбался Дики.

– Смотри, вот твой котенок, – сказала Тэмзин. – Непонятно, как сюда попал. Я с ним немножко поиграла. Давай и ты, хочешь?

Она протянула Кит клубок пряжи, которую Клэр использовала для своего гобелена. Кит села на пол играть с котенком. Тэмзин и Дики переглянулись. Девушка чуть заметно улыбнулась, отец кивнул ей и снова уткнулся в газету. Все ждали ужина.

К Олриджам явился Уилсон, поговорить с Гилбертом. Элис ушла в свою комнату, в их присутствии опасаясь расплакаться и выдать себя. Она лежала в кровати, как школьница, которая притворяется больной, и прислушивалась к голосам в гостиной. Не важно, что слов не разобрать. И так ясно, что они обсуждают поиски Льюиса, что он зашел слишком далеко и не заслуживает прощения.

Льюис прятался в лесу и наблюдал за домом Дики Кармайкла. Свет, падающий сквозь щели между планками, выхватил из темноты чей-то силуэт под окнами.

Если удастся пробраться поближе и подать сигнал Кит, быть может, она выйдет. Тому, что случилось между ним и Элис, нет оправдания, особенно в юном искреннем сердце Кит. И все же нужно попробовать объясниться.

Льюис дождался, пока охранник зайдет за дом, и помчался по темной траве к окну гостиной.