Изгои Вечного города. Первые христиане в Древнем Риме

Автору дошедшего текста Евангелия от Фомы свойственно особое восприятие Царства Божия. В самого начале этого писания содержится полемика с идеей Царства Божия на небе: «…Царствие внутри вас и вне вас» (2); еще в одном месте говорится, что Царствие распространяется по земле и люди не видят его. Другими словами, здесь проведена идея извечного присутствия божественного духа — Царствия Божьего; обрести его человек может только познав самого себя, и в себе найти его, если внутри него есть свет. Иисус и есть свет: «Иисус сказал: Я — свет, который на всех. Я — всё: всё вышло из меня и вернулось ко мне» (81); Он исполнен тайны. Идея о невыразимости сущности Иисуса присутствует в эпизоде, где Иисус спрашивает учеников, кому Он подобен. Петр сравнивает Его с ангелом, Матфей — с мудрым философом, Фома же говорит, что его уста не могут выразить, кому Он подобен. Тогда Иисус сообщает Фоме некие слова, которые тот не решается передать остальным ученикам. Миссия Иисуса — помочь «детям человеческим», ради которых Он явился (не родился!) во плоти, чтобы напомнить им, откуда они пришли и куда им нужно вернуться. Иисус не отождествляется с Богом, в известном речении, приведенном и в новозаветных, и в иудео-христианских евангелиях о возможности платить подать Риму ответ Иисуса похож на новозаветный вариант, но там прибавлено: «То, что Мое, дайте Мне». Это добавление отделяет Иисуса от Бога, в которого верили иудео-христиане, но который не был для гностиков истинным божеством; его Фома называет не Богом, но Отцом. Вероятно, этим объясняется и то, что в Евангелии от Фомы опускается эпитет «Божие», когда речь идет о Царствии. Возможно, этот эпитет отброшен также потому, что он вызвал устойчивые ассоциации с конкретным наступлением Царства Божия на земле, что было чуждо индивидуалистическому сознанию автора Евангелия от Фомы. В этом евангелии нет описаний создания мира, эонов, ниспадения Души и возможностей ее возвышения, правых и левых сил и архонтов, что было свойственно развитой гностической мысли. Евангелие от Фомы отражает первые шаги ранних христиан в направлении гностицизма, неприятия реального мира (космоса), что достигнет своего расцвета во второй половине II в. Для Фомы самое важное — самоидентификация личности в мире, который кажется жестоким и ничтожным.

Если Евангелие от Фомы непосредственно связано с древней христианской традицией, то Евангелие от Филиппа представляет собой религиозно-философский трактат, предназначенный для более узкого круга читателей. Он содержит гностическую мифологию и символику, состоит из отдельных, не всегда связанных между собой высказываний. Название — Евангелие от Филиппа стоит в конце коптской рукописи, относящейся к IV в., но оригинал, по мнению исследователей, был создан в период распространения гностических учений — во II веке.

Много места уделено в этом евангелии происхождению и сущности мира, познанию истины, вопросу о том, кого можно считать подлинным христианином. Ясно проступает в нем представление о разделении несовершенного мира на противоположные начала: свет и тьму, правое и левое, истину и заблуждение, мужское и женское, что и вызвало смерть: «Свет и тьма, жизнь и смерть, правое и левое братья друг другу» (10); «Когда Ева была в Адаме, не было смерти. После того, как она отделилась [от него][90], появилась смерть. Когда она снова войдет в него, смерти не будет» (71). Совершенный духовный мир должен быть единым.

Возникновение материального мира было следствием ошибки; создатель мира хотел сделать его негибнущим и бессмертным, но не достиг этого (99). Кто являлся создателем земного мира, в Евангелии от Филиппа не сказано. Но там упомянуты различные силы, власти (греч. архонты), которые заполняют разрыв между совершенным божеством и низшим миром; архонты выступают как силы, стремящиеся погубить и обмануть человека и сделать его своим рабом.