Изгоняющий остылых: Путь по рубежному тракту

— Вас схватил созерцатель, и только своевременная подсказка Хранителя аванпоста помогла вас спасти, — укоризненно посмотрел я на девушек. Внутри меня что-то перелилось, и я почувствовал, что мой внутренний резерв сил начал восстанавливаться.

— Ты умеешь общаться с Хранителем? — весьма заинтриговано спросила Арса.

— Да, я не оборвал связь до конца, и теперь, когда нахожусь на грани жизни или когда сплю, он может говорить со мной, — пояснил я девушке.

Там, в далеких северных предгорьях, по завершению службы, обычно все охотники проходят ритуал, позволяющий полностью оборвать связь с хранителем. Или, как в случае с Арсой, её хранитель сам провел обряд в последний день, уложив её в кровать, и на следующий девушка проснулась уже в таверне. После того, как ритуал завершён, охотник забывает всё, что было на стене, и все связанные воспоминания. В обмен все изгоняющие остылых получают щедрую компенсацию в виде того мастерства, с каким они сражались под контролем хранителя. А вот о чём думал их древний старик в тот момент, они уже не помнят. Тело приобретает как бы врождённые инстинкты борьбы с остылыми. Как простой обыватель отдёргивает руку от горячего, так охотник впадает в боевой транс. У такого ритуала есть и ещё одна серьёзная обратная сторона — вышедшие из-под власти хранителя убийцы падали больше не могут ни с кем устанавливать ментальную связь.

Мы осторожно шли по коридору, усыпанному порубленными двуручным мечом телами прислуги и стражей. В комнатах, которые мы осмотрели и оставили позади, было пусто. Белый рыцарь прошёл здесь железным вихрем, снося всё на своём пути. Ржавая сталь стражников, выбежавших из казарм, с лязгом рассыпалась от тяжёлого двуручного меча. Те, кто нёс свою вахту в день заражения, выскочили из каморки с оружием и тоже пали от раскрученного оружия. Удивительно, но привитая в жизни дисциплина влияет на поведение остылых. Так, они, много сотен лет, просидели в этой каморке, неся свою вахту.

Дальше шли комнаты дворян, мастерские, и даже пыльная обсерватория с винтовой лестницей наверх, в башню. Я подумал, что местный астроном может так до сих пор сидеть где-то на её вершине, созерцая звёзды. Но я прогнал эту мысль, как-то стало не по себе от такого. Дальше по этажу расположились двери в комнаты картографа и помещения местной прислуги. Белый рыцарь проложил путь до двух закрытых дверей в самом конце коридора. Комната, возле которой он сидел, прислонившись спиной к стене, была мастерской артефактора. А вот дверь напротив была закрыта. Скорее всего, она вела в комнату придворного волшебника.

Я поддержал за локоть ведьму, которая умудрилась оступиться в тесном коридоре, заваленном порубленными телами. И осмотрел место, где сложил свою голову Белый Рыцарь. Мечник воспользовался фламбергом и порубил несколько выбежавших ему навстречу безмозглых остылых из прислуги. Они выбегали из оставшихся помещений в конце коридора, услышав звуки боя. Рыцарь не останавливался, но шёл, сражая десятки противников. Их тела теперь лежали вдоль всего коридора. Здесь, в самом конце, мастер меча схлестнулся со стражем покоев лорда. Дисциплинированный, верный и, думаю, при жизни преданный солдат. Он даже после смерти вернулся на своё место и не покинул вверенный владетелем пост.

Место сражения сохранило плачевные результаты скоротечного боя. Воины схлестнулись мечами. Я вложил два пальца в зарубки от фламберга на стене. Похоже, что рана мешала белому рыцарю правильно проводить приёмы, и это было подмечено личным телохранителем Лорда. Остылый подло надавил на раненое ещё на турнире плечо мастера мечника своей металлической перчаткой. Скорее всего боль сбила с ритма белого рыцаря, помешала раскручивать волнистый меч, но это не могло стать причиной смерти. Изучая тело, я отогнул кольчугу возле сердца, и замер, рассматривая место смертельного укола: «И потом, воспользовавшись заминкой, пока рыцарь страдал от боли, остылый сократил дистанцию и вонзил тонкий и узкий кинжал — „Милосердие“». На последнем издыхании воин Крепости Рух отрубил голову личному гвардейцу местного Лорда, пошатнулся и замер у стены.

— Как странно, почему рана рыцаря, полученная на турнире, ещё не зажила? Там же были хорошо обученные маги и жрецы, — я присел напротив сидящей фигуры. Даже сейчас вокруг неё кружилась Аура Света, не подпуская осерение к останкам павшего. Я осторожно отвёл руку, сжимавшую маяк, и отстегнул пластину наплечной брони, чтобы изучить то, что находится под ней.

— Так я и думал, копьё было сделано из Таресовой древесины, — похоже, что Культ Костей подменил оружие зелёному Рыцарю, чтобы отомстить тому, кто выследил их последователей.

— Почему рана не зажила? — спросила охотница, не поверив своим ушам.

— Таресово дерево, думаю, это дело рук Культа Костей. — И снова осмотрел рану. Я сам не до конца верил в происходящее.