Мы уже писали в этой книге, что наше представление о том, что такое доказательство, сформировали и развили древние греки 2500 лет тому назад. Они оставили нам в наследство замечательную и глубокую парадигму, от которой мы не отказались и в новом тысячелетии. Однако все идеи изменяются и развиваются. В конечном счете наша цель — достичь истины, понять ее, проверить эту истину, распространить ее и научить ей других. Долгое время в нашей профессиональной истории математики проживали жизнь у себя в голове. Их главный интерес — открыть новые знания и убедиться в их истинности. Разделить знания с другими — это во вторую очередь. Теперь наши взгляды и ценности изменились.
Сейчас математиков больше, чем было за все время с 500 до н. э. и до 1950 г. Многие математики работают в колледжах и университетах, которых уже более 4100 (2474 с четырехгодичным обучением и 1666 с двухгодичным) только в одних Соединенных Штатах Америки; и еще больше нескольких тысяч учреждений высшего образования во всем мире. В одной Америке в наших колледжах и университетах обучаются 17,5 млн студентов. Кроме того, много тысяч математиков заняты в индустрии, в правительственных исследовательских организациях (таких как Лос-Аламос и Оук-Ридж), в научных лабораториях всех мастей. Математика столь
Представление о том, что значит быть математиком, развивалось со временем. Не так давно математиком считался эксперт в евклидовой геометрии, ньютоновом математическом анализе, векторном анализе Гиббса и еще в нескольких хорошо известных областях. А сейчас существует много типов математиков, которые могут иметь разную подготовку. Одни работают в проекте генома. Другие на НАСА. Третьи на аэрокосмическую корпорацию. Некоторые работают на Национальное агентство безопасности и многие на Уолл Стрит. Они часто говорят на разных языках и у них бывают различные системы ценностей. Чтобы математики различных школ могли общаться эффективно, нужно точно знать, какие подходы к своей работе они используют. Какие задачи они решают? Какие типы ответов ищут? Как оценивают свою работу? Какими инструментами пользуются?
По этим причинам важно, чтобы математическое сообщество имело формальное признание изменяющейся и развивающейся природы математического доказательства. Классическое понятие доказательства, воспринятое нами у Евклида и Пифагора, — это фундамент наших процедур аналитического мышления. Большинству профессиональных математиков не понравилось бы, если бы мы отказались от концептуального фундамента нашей науки. На развитие нашей мысли
Наше понятие «доказательства» будет развиваться и меняться. Мы можем многое узнать, проследив за этой эволюцией математической мысли, и это следует сделать. Явление компьютеров позволило нам увидеть то, что раньше было недоступно (используя компьютерную графику и методы построения изображений), позволило проводить немыслимые прежде эксперименты «а что если…». Развитие и расцвет математического сотрудничества — и внутри, и вне профессионального сообщества — создали новые возможности и научили нас новым способам коммуникации. Мы овладели новыми языками. Научиться разговаривать с инженерами нелегко, но у этого процесса есть свои плюсы: появляется возможность узнать о новых задачах. То же относится к физикам, компьютерным специалистам, биологам и медикам.
Заниматься математикой в XXI в. здорово потому, что это открывает много дверей, а закрывает лишь несколько. Мир становится более математическим, и этот факт осознается всеми. Общепризнанно, что математики обладают навыками критического мышления и умеют решать задачи. В учебных заведениях для адвокатов, медиков и многих других любят брать в аспирантуру математиков, поскольку знают, что они умеют думать. Способность анализировать математические аргументы (т. е.
13.3 Что будут называть доказательством через 100 лет?
Все более очевидно, что деление на инженеров, математиков и физиков становится все более размытым. Широко распространившееся сотрудничество между этими различными группами снимает преграды и открывает пути коммуникации. Хотя исторически сложилось, что математик — почетная и уважаемая профессия, представляющая вершину человеческой мысли, сейчас мы можем поместить эту модель в более широкий контекст.