Изобретение новостей. Как мир узнал о самом себе

«Меркюр галан» не был излишне возвышенным. Де Визе был человеком серьезным, критиком комедий Мольера. «Меркюр галан» также пользовался государственной монополией (поскольку это было принято во Франции), а де Визе имел неплохое пособие. Поэтому совершенно естественно, что «Меркюр галан» был на дружеской ноге с королевским двором. Зачастую статьи, полные льстивых излияний в адрес Людовика XIV и его завоеваний, были неотличимы от подобных статей в «Газетт». «Меркюр галан» никогда не становился инструментом сатиры, его истинное предназначение было в том, чтобы создать новый жанр периодической печати — светский журнал. Это было знаковое детище прессы XVIII века.

Понадобилось время, чтобы английская печать подготовила достойный ответ на успех «Меркюр галан». Различные обзорные газеты появлялись и исчезали, некоторые были слишком высокопарны, иные же, как ежемесячный «Джентльменс Джорнал» (Gentleman’s Journal) Пьера Антуана Мотто, слишком редко выходили, чтобы завладеть вниманием в том непостоянном веке. Однако «Джентльменс Джорнал» с превосходной мешаниной новостей, культуры и развлечений указал путь к той форме издания, которая открыла бы утонченному господину окно в мир современных событий. Если все это приправить остроумием и иронией, о результате будет говорить весь город. Так оно и случилось, когда в 1709 году Ричард Стил запустил «Татлер», журнал, писавший на разные темы, выходивший трижды в неделю и печатавшийся на двух сторонах одного полулиста[689]. Стил был уже опытным газетчиком к тому моменту. С 1707 года он был редактором «Газетт», прибыльного, но, по мнению Стила, скучного предприятия[690]. В противовес тяжелому бесстрастному слогу «Газетт» слог «Татлер» был остроумным и задушевным. По задумке Стила в журнале были соединены домашние и зарубежные новости, комментарии о новых книгах и пьесах, сплетни и отзывы на последние события. А еще там публиковались художественная проза и поэзия (вечная палочка-выручалочка в условиях жестких дедлайнов).

13.2. Афинское общество. Великими умами, которым призывал доверять Дантон, были он сам и два его зятя

«Татлер» понадобилось немного времени, чтобы занять подобающее ему место. В течение нескольких месяцев из него исчезли новостные колонки. Они не подходили к шутливому тону прочего контента. «Татлер», похоже, стал дополнительным приобретением для постоянных читателей газет. Смена акцентов произошла под влиянием Джозефа Эддисона, который присоединился к Стилу в качестве делового партнера вскоре после запуска «Татлер». Благодаря Эддисону в «Татлер» стало меньше эклектики и больше статей, в каждом номере развивалась одна-единственная тема. «Татлер» также энергично развивал рекламу, который было выделено немало места: в каждом выпуске было 14–18 объявлений, в месяц около 150. Рекламировались парики, кресла на колесах, клетки для птиц, лотереи, косметика и лекарства. Помимо того что такие объявления приносили прибыль, они отражали изменения вкусов лондонского общества. Читатели могли поучиться умению держать себя и с умом тратить деньги[691].

В 1711 году, после двух лет и 271 выпуска, Эддисон и Стил закрыли «Татлер»; он продолжил свое существование в форме книг в сборнике выпусков. Двумя месяцами позже они запустили новое издание, «Спектейтор» (The Spectator)[692]. И это был настоящий шедевр. Разрекламированный как «здравые размышления бесстрастного обозревателя», «Мистер Спектейтор» (spectator — обозреватель) таковым никогда не был. Он был ироничным, иногда язвительным и всегда самым проникновенным наблюдателем слабостей и особенностей лондонской жизни. Популярности журнала способствовал великолепный стиль. Эддисон и Стил для видимости избегали новостных репортажей, но отказ был скорее риторическим, нежели реальным.

13.3. «Татлер» и «Спектейтор»

«Татлер» печатал статьи о лотереях и дуэлях, а «Спектейтор» — об Английском банке, общественном статусе кредитования, моральной ценности денег. Статьи о дуэлях писались для того чтобы осветить важный общественный вопрос или же ради развлечения читателей? В отношении Стила трудно сказать. Однако заявленная политическая тема давала авторам по крайней мере право на беспощадную сатиру в духе культуры кофеен. Например, в журнале высмеивали торговцев-выскочек без чувства юмора: