«Его Величество, как нам сообщили, намеревается совершить поездку по Англии. Такой слабый человек, безусловно, наделен мудростью. Ему отлично известно, с каким презрением и неуважением относятся к нему во всех частях королевства, чтобы он мог выставить себя на позор, с каким он, несомненно, будет повсюду встречен. Вместо путешествия по Англии он запрется в Кью»[840]
.Для политиков лучше всего было надеяться, что обезумевшие газетчики найдут себе более удобную жертву. Летом 1776 года, например, газеты как будто отвлеклись на тревожные размышления о зловещих событиях в американских колониях. Тем временем Лондон занимали два необычных (и взаимосвязанных) судебных дела: обвинение герцогини Кингстон в двоебрачии и последующий суд над драматургом, автором комедий Сэмюэлом Футом, принципиальным ее гонителем, обвиняемым в содомии. В случае с герцогиней правовые аспекты не содержали никакого риска. В зависимости от исхода ее признали бы герцогиней, или же, если ее первый брак был бы подтвержден, графиней Бристольской. Но суд вершился над женой пэра, всей Палатой лордов, Вестминстер Холл был переполнен, а заседание Палаты общин отложено. Фут, сделавший состояние на сценических воплощениях политических деятелей и приобретший из-за этого немало врагов, привлек меньше внимания, но в конце концов был оправдан (после неожиданного личного вмешательства короля)[841]
. В Лондоне, как и в Париже того времени, театр играл важную роль в развитии культа знаменитостей, а еще давал пищу ненасытным газетам.16.2. Тот самый Сэмюэл Фут. Его форма политической сатиры создала ему слишком много влиятельных врагов
Вне всякого сомнения, нахальная и падкая на сенсации пресса пришлась по вкусу читателям. В последние десятилетия XVIII века политика стала национальным видом спорта. Так же как в 1760-х и 1770-х, в провинциальных газетах освещались разногласия по поводу членства Уилкса в Парламенте, с 1780-х годов началась мощная кампания по поддержке парламентских реформ в прессе по всей стране.[842]
Провинциальные газеты обычно придерживались привычного распорядка, публикуя выпуски раз в неделю. В Лондоне преобладали издания, печатавшие ежедневные новости. Эти газеты теперь стали важной частью политической сцены, они набирали профессиональные обороты, перемежая политические новости с рекламой, светскими сплетнями и заграничными новостями.Разделенная семья
Трансформация английской прессы придала новый импульс политическим интересам, не в последнюю очередь благодаря продолжавшемуся кризису в американских колониях. Но действительно важным — поистине ключевым моментом — было то, что первый серьезный вызов целостности британской имперской власти не повлек за собой тотального глухого лоялизма. Кризис американского самосознания породил разногласия в Англии, где борьба колонистов за права и прерогативы нашла немало защитников.
Сквозь призму истории прессы Американская революция видится семейной ссорой, тем более болезненной, что она ударила по членам одной семьи. Чувство родства пустило глубокие корни, связь усугубила противоречия, обострившиеся в 1760-х. Пуповина, протянувшаяся до самого Лондона, сформировала раннюю историю американских газет, Лондон был источником новостей, а его газеты — образцом, которому нужно следовать.
В колониях газеты развивались спорадически[843]
. Хотя в Бостоне печатня открылась уже в 1634 году, до 1690 года не только не было попыток учредить новые периодические издания, но и существовавшая «Паблик Оккеренсес» (