Израненное сердце

Дорога занимает у нас с Себом полтора часа. Забавно, насколько по-другому все выглядит, когда выезжаешь за пределы города. Иногда я месяцами не покидаю Чикаго и забываю, насколько плоская остальная часть штата. В городе высотные здания похожи на горы. Они задают понимание структуры и направления вне зависимости от того, где ты находишься. По взгляду на реку, озеро или здание всегда можно определить, в какую сторону вы смотрите. Здесь, за городом, ориентироваться можно лишь по солнцу. Дороги и поля выглядят одинаково практически в любом направлении.

Особняк Уиттир большой и красивый, но крайне запущенный. Чем ближе мы подъезжаем к главному зданию, тем заметнее становятся облупившаяся краска и сломанные ставни. Я не вижу других припаркованных перед домом машин. Большинство окон выглядят темными.

– Что ты собираешься делать? – спрашивает Себ, нервно оглядывая эти окна. Уверен, что он думает о том же, о чем и я, и не горит желанием выходить из машины, понимая, что Кристиан может прятаться в одной из этих темных комнат с винтовкой наготове.

– Оставайся в машине, – велю я. – Присматривай за мной.

– Ладно, – говорит Себастиан, не сводя глаз с окон.

Я вылезаю из «Кадиллака-Эскалейд», чувствуя себя беззащитным посреди пустого пространства перед домом.

Брусчатка потрескалась, а двор зарос сорняками. Я чувствую себя немного лучше, когда оказываюсь под навесом, защищенном, по крайней мере, сверху.

Я стучу в дверь, затем звоню. Проходит какое-то время, прежде чем я слышу за дверью лай собак.

Наконец раздаются шаркающие шаги. Я держу пистолет наготове под полами куртки на случай, если он мне понадобится. Когда дверь открывает пожилая женщина, я отпускаю курок и опускаю руки.

– Что вам нужно? – требовательно спрашивает она.

У старушки сутулые плечи и широкое лицо, она одета в мужской кардиган и резиновые сапоги. Волосы такие редкие, что я вижу под ними розовую кожу головы. В руках у Айрин ведро с зерновой смесью, а ее ботинки покрыты коркой грязи – похоже, она кормила цыплят на заднем дворе, когда я позвонил в дверь.

– Прошу прощения за беспокойство, мэм, – говорю я. – Я просто хотел поговорить с Кристианом.

Старушка смотрит на меня как на сумасшедшего.

– С Кристианом? – визгливо переспрашивает она. – Какого черта вы приехали сюда поговорить с Кристианом?

– Я думал, он остановился у вас, – спокойно отвечаю я.

– Вы ошиблись.

Она собирается закрыть дверь, но я просовываю в проем носок ботинка.

– Вы уверены, что не видели его? – Я стараюсь сохранять вежливый тон.

– Я не видела Кристиана уже восемь лет, – говорит она. – Что, впрочем, вообще НЕ ваше дело, кем бы вы ни были. А если бы и видела, то не сказала бы.

Старушка с подозрением взирает на меня. Может, она и старая, и дряхлая, но у нее достаточно ума, чтобы понять, что друг Кристиана не стал бы стучаться в дверь без предупреждения.

Впрочем, думаю, Айрин говорит правду. Ее возмущение тем, что ее побеспокоили, кажется достаточно искренним.

– Понятно, – говорю я, отпуская дверь. – Спасибо за уделенное время.

– Да уж, «спасибо», – отвечает она, качая головой. – Как будто у меня был выбор!

С этими словами старушка захлопывает дверь прямо перед моим носом.

Я не обижаюсь. Мне по душе вспыльчивые пожилые дамы. Им больше нет резона скрывать свое истинное к вам отношение, а я ценю искренность.

Айрин справедливо мне не доверяет. Мое появление не сулит ее племяннику ничего хорошего. Более того, я с трудом представляю себе сценарий, при котором наша с ним встреча обойдется без жертв.

Теперь мне нужно найти его как можно скорее, потому что Айрин может позвонить племяннику, если у нее есть его номер. У Кристиана не займет много времени понять, кем был гигант на пороге его тетушки.

Я собираюсь вернуться в «Эскалейд», когда мне приходит в голову одна идея.

Я пишу Себу:

«Секунду. Проверю дальнюю часть поместья».

Не дожидаясь ответа, я обхожу дом. Территория не огорожена, поэтому пересечь угодья Айрин не составляет труда. Однако я помню о собаках, лай которых я слышал в доме. Я не знаю, рыщет ли еще кто-нибудь в округе, и не хочу выбирать между жизнью невинной собаки и куском собственной ноги.

Поместье Айрин в основном не ухожено – несколько открытых полей, старый загон для лошадей, который выглядит так, будто им не пользовались много лет, полуразрушенный сарай и несколько лесистых участков.

Я уже собираюсь вернуться к машине, когда нахожу то, что искал, на краю участка – крошечный домик. В больших поместьях обычно есть такой домик для смотрителя – он расположен так, чтобы не бросаться в глаза обитателем главного дома, но достаточно близко к нему, чтобы присматривать за большей частью территорий.

Дом выглядит таким же неухоженным и заросшим, как и все остальное. Но я все равно собираюсь осмотреть его. Это было бы идеальное место для укрытия, если бы вы захотели остановиться в доме своей двоюродной бабушки, но так, чтобы старушка вас при этом не беспокоила.

Айрин слишком стара, чтобы доходить сюда. Кристиан мог жить здесь месяцами, и она бы даже не заметила.