Изумрудная муха

Вечером, взяв в руки вырванный из книги кусок, она поняла, какую глупость совершила. Это был роман из жизни рабочей окраины промышленного города на севере Шотландии, который можно было бы отнести к жанру рабочего романа, если бы… Если бы не обилие сцен кровавых драк, изнасилований с массой физиологических подробностей, извращений, инцеста, нецензурной брани. Жёлтая книжонка, которую любители подобного чтива читают в самолёте или в поезде и выбрасывают в помойку. И откуда они их берут? В библиотеку такие книжонки попадали случайно с дарами и автоматически списывались в макулатуру. То-то ребятишки, обозначившие себя как издательство, посмеивались. И как они будут соединять четыре части? Могут возникнуть нелепости в переводе. Персонажей много, почти у всех клички. Что за городок? Говорят на сленге, и как это изобразят другие переводчики? Должно же быть единообразие, в конце концов. Переводить, не зная, что было в начале книги, не зная ничего о персонажах – все характеристики остались в первой части. Чушь, халтура! Бывшая коллега по работе, ныне пенсионерка, рекомендовавшая этих «издателей», заверила Любу, что они дети её знакомых богатеньких и что они «не кидают» и сговорчивыми переводчиками дорожат. Желающих пробиться к ним в «издательство» хоть отбавляй. Нанятые барыги «толкают» готовую продукцию на рынке. Их продукция на лотках нарасхват, даже есть постоянная клиентура среди продавцов. «Тоска зелёная сидеть весь день в палатке и торговать китайскими или турецкими шмотками. Таких палаток тыща, так что покупатели не осаждают, есть время почитать, расширить кругозор. Вот и зачитываются, ха-ха-ха… И чем больше секса и малинки, тем популярнее эти книжонки…» Люба разозлилась, но деньги были нужны, и она решила по возможности смягчить похабель и убрать гнусности, от которых её замутило. И всё-таки позвонила коллеге. Та расхохоталась:

– Я знала, что ты будешь в шоке. Ребятки – детки торговой мафии и местной чиновной знати. Этот слой общества подготовил себе смену. Раскрутили свой «бизнес». Налоги, естественно, не платят. В день делают по полдюжины книг. Срок сдачи – от трёх до пяти дней. Работают несколько бригад. Качество им по барабану. Язык они плохо знают, это факт. Попадаются нормальные книжонки, но редко. У меня основной язык испанский, английский знаю посредственно. А держусь! Все пейпербеки на английском. Главное для них – срубить побольше бабла. Если рынок прикроют или на их «издательство» наедут органы – слиняют. Это типа издательство-однодневка. Откроются в другом месте под другим названием. Но пекут макулатуру уже пару лет. Своя типография, бумага хреновая, дешёвка. Книжки им возят «челноки», что поставляют тряпки на рынок. Всё схвачено, родная. За их спиной влиятельные родичи. Не вздумай убирать матерщину. Самые рвотные сцены слегка пригладь, если уж очень противно. Чуть-чуть. Что будет непонятно – досочини сама. Я так и делаю. Не украшай, а то не пройдёшь испытательный срок. Приживёшься – будут давать «сшивать» куски, типа редактировать. За это платят отдельно. У них бабок полно. Они, по крайней мере, деньги платят, а от государства не дождёшься. Слыхала, что вам в моей родной библиотеке не платят. У государства денег на нас нет. Унизительно, говоришь? Ты что, глупая? Это первоначальное накопление, слыхала про такое? Ха-ха-ха! Эта шпана сколотит капитал, откроет дискотеку, или сауну со стриптизом, или ночной клуб с подпольным казино. После раскрутят турагентство. Купят остров в море-океане с отелем, виллу, яхту. И потекут их денежки отсюда в швейцарские банки. Оглядятся и поймут, что там хорошо. А у нас плохо и опасно. Такие, как они, уже в очередь выстроились, за пироги сражаются. И охрана не спасёт. Пустят корни в богатых странах. Ты такой сорняк борщевик знаешь? Вот типа того. Новая русская буржуазия. Они ещё в школе бабки крутят, в рост дают. И откуда у молокососов доллары? Мне внук рассказывает. Вот такая лажа. По-научному говоря, в этой ситуации как в капле воды отражается… ха-ха-ха… догадайся что… Иногда разозлюсь и хочется напиться. Но, увы, нет привычки и приличной водки не достанешь. К маю как ветерану труда выдали паёк: макароны, пачку маргарина, кило сахарного песку, банку килек в томате – это теперь деликатес, ёксель-моксель! По слухам, кильку в томате сама Ахматова уважала! И главное, к этому бутылку водки. Бутылкой расплатилась со слесарем, у меня вчера кран потёк. Пенсию опять задерживают. Зла не хватает… Мой тебе совет, Любка, будь попроще. Не возникай. Главное в этой заварухе – выжить!

Люба решила, что, получив остаток гонорара, скажет наглой парочке, что о них думает, и больше связываться с этой «лавочкой» не будет. Но вспомнив их глумливые лица и слащавые улыбочки, подумала как следует и поняла, что они просто поднимут её на смех и расстанутся с ней с лёгкостью – им такая «лохиня» не нужна. Но в глубине души всё восставало: «Разрази меня гром, если я вообще дотронусь до…» И засела за перевод.