Изумрудная скрижаль

Свитый из могучих мускулов Йонуц насел на своего противника сверху, дубасил кулачищами. Ученый-интеллигент испарился, вместо него Анита узрела перед собой лютого зверя с оскаленной мордой, который испытывал наслаждение, увеча слабого. Ей припомнилось, как это существо напало в трактире на Веронику – просто потому, что в нем вдруг заговорил первобытный инстинкт самца. Аниту пробрала дрожь, благородный порыв – помочь мистеру О’Рейли – улетучился, и она стала отступать к проему, ведшему в кабинет.

Ее движение не укрылось от Йонуца. Он бросил истерзанного ирландца, подхватился на кривые коротенькие ноги. Взревел, как мамонт:

– Куда?!

И пошел на нее враскачку, раскинув лапы.

Анита схватила стоявшую под стеной бутыль с чем-то густым и желтоватым, грохнула ею по квадратной голове горбуна, с которой во время драки слетела докторская шапочка. Остро запахло – в бутыли оказался керосин. Маслянистая жидкость потекла по роже Йонуца, по его белому халату. Но это его не остановило. Он вытянул руку и надавил скрытую под обоями кнопку. За спиной пятящейся Аниты заскрежетало – это книжный шкап в кабинете поехал назад, чтобы запереть собой выход.

– Не стойте… бегите! – прошамкал О’Рейли, выплевывая выбитые зубы.

У него не хватило сил встать, но он сумел дотянуться до ноги Йонуца и опрокинуть его. Йонуц, падая, снес сложную конструкцию из трубочек и химической посуды. Зазвенело, колбы и пробирки брызнули в стороны. Со стола свалилась спиртовка, огонь лизнул растекшуюся керосиновую лужу, и она ярко вспыхнула.

Йонуц схватил бутылочное горлышко с обломанными краями и всадил его в грудную клетку О’Рейли. «Синий старик» забулькал, изо рта его хлынула красная пена, но и сам Йонуц тут же огласил лабораторию дичайшим воплем. На нем заполыхал пропитавшийся керосином халат.

Что было дальше, Анита не видела – проскочила в кабинет, и шкап тотчас встал на место, прищемив край ее платья. Она без раздумий оторвала клок подола, привалилась к стене. Из лаборатории, несмотря на шумоизоляцию, рвались крики сгоравшего заживо Йонуца.

Анита глянула под ноги. В кабинет из-под шкапа просачивалась огненная струйка. Анита хотела затоптать ее, но обожгла пятку, отбежала. Пока искала, что бы такое набросить на пламя, оно быстро распространилось по кабинету. Занялся ковер, потом обивка кресел.

Пропади пропадом сатанинский замок! Анита бросила в огонь стопку бумаг со стола – расчеты Йонуца, – сунула ноги в стоявшие у окна туфли и выбежала на лестницу. Здесь было прохладнее и не душил дым.

Надо отыскать Алекса! Горбун говорил, что он здесь, недалеко. А еще упоминал о том, что прятался не в шифоньере, а в потайной комнате. Складываем два и два и получаем ответ.

Анита спустилась на один виток лестницы и наскочила на Веронику, которая, постанывая, поднималась навстречу. Под глазом у служанки красовался синяк.

– Анна Сергевна! – заохала она. – Я вас обыскалась…

– Кто тебя так?

– Индуска, чтоб ей провалиться! Из каморки своей сбежала! Я к ней, а она меня… вот… – Вероника моргнула заплывшим глазом.

Тришна на свободе? Это скверно, но сейчас не до нее.

– Бери саквояж с вещами и беги во двор. Поняла?

– А вы? А Лексей Петрович?

– Мы скоро… Давай!

Вероника не заставила себя упрашивать и припустила по лестнице.

Анита толкнула дверь в бывшую комнату Йонуца. Не заперто. В комнате никого, но что-то подсказывало, что путь верный.

Подошла к шифоньеру. Надо было сразу сообразить, почему в нем нет ни полок, ни крючков для одежды. Это обманка!

Анита раскрыла дверцы, стукнула в стену, произнесла во весь голос:

– Алекс! Ты там?

И он откликнулся!

– Нелли… – слабо долетело оттуда. – Я здесь… Подожди, я найду, как открыть…

Минута или две томительного ожидания. Обрывки брани, короткое жужжание, и Анита ворвалась в будуар, где на четвереньках, в забрызганном кровью шлафроке стоял ее обожаемый Алекс.

– Ты ранен?

– Это не моя кровь… – Он мотнул чубом в сторону Лилит, которая с расквашенным лицом лежала чуть в стороне. – Помоги подняться.

Держась за Аниту, Максимов встал. Ноги подрагивали, но держали.

– Это ничего, – пробормотал он. – Это пройдет…

Задетый им столик шатнулся, ваза свалилась с него и раскололась на два разнокалиберных черепка.

– Идем, идем! – торопила Анита. – Башня горит, огонь скоро доберется сюда…

Максимов заковылял через проход из будуара в комнату, Анита шла рядом, и у нее было ощущение, что она подпирает накрененный ветром забор.

– Стойте! – грянул сзади повелительный окрик.

Перемазанная алым Лилит силилась подняться.

Одной рукой она хваталась за топчан, на котором еще недавно собиралась пустить кровь своему возлюбленному, а вторую вытянула вперед. Щелк! – и из рукава, как жало кобры, высунулось лезвие.

– Вы никуда не уйдете. Я не пущу!

– Уважаемая мисс, – обратилась к ней Анита как можно вежливее, – мы не намерены испрашивать вашего разрешения, чтобы удалиться. И кстати, советую вам тоже не медлить. Замок вот-вот сгорит… как только что сгорел ваш родитель.

– Папа?.. – Лилит забыла о немощи и вскочила на ноги. – Что ты с ним сделала? Я тебя убью!