Известная и неизвестная. Рассказы для детей о Крымской войне 1853–1856 гг.

Однако наступающие колонны тут же уткнулись в заполненный водой ров, а взятые с собой лестницы оказались короткими и не доставали до брустверов. К тому же несколько союзнических пароходов приблизились к берегу и стали обстреливать не только наши передовые отряды, но и резервы. Поняв, что гарнизон Евпатории гораздо сильнее, чем предполагалось, и бой за город будет сопряжён с большими потерями при совершенно неизвестном результате, русский генерал принял единственно верное решение – отдал приказ об отступлении. На правом фланге и в центре войска отходили спокойно, но на левом неприятельская кавалерия попыталась опрокинуть нашу пехоту. Однако прикрывавшие отход батальоны привычно построились в каре и приготовились открыть огонь. Видя их готовность к бою, неприятель от атаки отказался.

По официальным данным в русском отряде было 168 убитых и около 600 раненых. Однако неизвестно, вошли ли в это число погибшие греческие волонтёры, принимавшие участие в штурме. Заявленные потери турецкой армии были почти в два раза меньше. Правда, наше командование прекрасно знало, что турки свои потери всегда явно занижали. Но тот факт, что среди убитых был командир Египетской дивизии Селим-паша, они скрыть не смогли.

А. Ивон. Кавалерийская атака под Евпаторией

Чтобы как-то смягчить неудачу, Хрулёв в своём рапорте неудавшийся штурм назвал просто «усиленной рекогносцировкой». Вместе с тем угроза русскому флангу устранена так и не была. Союзная армия получила возможность продолжить осаду Севастополя. Несмотря на неудачу Евпаторийский отряд, тем не менее, продолжал сковывать действия во много раз превышающего его по численности турецкого гарнизона. Никаких активных действий на этом направлении турки не вели в течение всей войны.

Командующий турецкой армии Омер-паша

Спустя несколько дней после боя под Евпаторией в Санкт-Петербурге скончался российский император Николай I. И хотя монарх умер от пневмонии, вполне очевидно, что вред его здоровью нанесли и плохие известия с полей сражений.

Когда крепости не сдаются

Пережив зиму, союзники активизировались. Их солдаты уже не голодали. В дневной рацион британского корпуса стали входить даже апельсины. Тем не менее после девяти месяцев бесплодного стояния у Севастополя перед ними остро встал вопрос, что делать дальше: либо снимать осаду и искать иные способы ведения войны, либо, невзирая на людские потери, осаду продолжать и брать город штурмом.

Французы предлагали перебросить главные силы под Алушту и оттуда ударить на Симферополь, перерезая коммуникации русских. Англичане считали атаку в глубь полуострова авантюрой и требовали продолжения осады. А для того чтобы ухудшить снабжение русской армии, предлагали совершить экспедицию союзного флота в Азовское море. Возобладало мнение британцев.

В конце марта 1855 года неприятель предпринял вторую массированную бомбардировку осаждённого города. Она длилась неделю. Многие укрепления были разрушены, гарнизон понёс большие потери, но выстоял. На решительный штурм неприятель так и не отважился.

Со временем основная тяжесть ведения осады постепенно стала ложиться на плечи французов. Их армия считалась тогда одной из самых боеспособных в Европе. Однако в Париже стали беспокоиться. Дела в Крыму шли вяло. В мае вместо подавшего в отставку генерала Канробера был назначен генерал Пелисье. Император Наполеон III даже считал его своим Суворовым.

Генерал Пелисье

Новый командующий был уверен, что после таких кровопролитных обстрелов, которые пережил гарнизон Севастополя, а также в условиях недостатка пороха и боеприпасов русские вряд ли смогут выдержать ещё один штурм. В ночь на 11 мая две французские дивизии предприняли попытку ворваться в город. Внезапной атаки не получилось. Операция провалилась.

В конце мая союзники предприняли ещё одну, уже третью по счёту массированную бомбардировку наших позиций. Затем на штурм бросились уже пять французских дивизий. Штурм был отбит, но пришлось отдать врагу разрушенные Селенгинский и Волынский редуты, а также Камчатский люнет[2]. Наши солдаты отступили лишь после того, как оборонять здесь стало просто нечего. Тем не менее теперь враг мог атаковать непосредственно укрепления Малахова кургана. Положение защитников становилось критическим. Их потихоньку оттесняли на основной защитный пояс крепости.

У. Симпсон. На захваченной русской батарее

Перевес в техническом оснащении союзной армии чувствовался всё сильнее. Экономика Англии и Франции позволяла союзникам выпускать по Севастополю до 75 тысяч снарядов в день. Это была доселе невиданная плотность огня. Отсталая промышленность царской России на такое была не способна. Война всё больше и больше становилась промышленной.