Известный Алексеев. Т. 6. Избранные стихотворения

«поглядеть на мир…»

поглядеть на мир

широко раскрыв глаза

удивленным наивным взором

    (усыпить его бдительность)

он разоткровенничается

начнет хвастаться

станет кичиться своим величием

тогда

мельком

как бы невзначай

так взглянуть на мир

чтобы он осекся

чтобы он вздрогнул и сник

    (пусть не зазнается!)

уходя из мира

самодовольно усмехнуться

Угол Исаакия

зады стоящих машин

    торчащие над тротуаром

груди проходящих женщин

    торчащие под кофточками

и угол Исаакия

    торчащий в конце улицы

он остер

    зловещ

    и достаточно тверд

не расшибиться бы об угол Исаакия

дойдя до конца улицы!

только спокойствие

только сосредоточенность

только предельная выдержка

только безукоризненная точность

                        движений

    могут спасти меня

    от неминуемой гибели

Исаакий приближается!

Исаакий приближается!

угол Исаакия уже предо мною!

обгорелая спичка на асфальте

рядом окурок сигареты

рядом женская шпилька

    вот и все

    что я увижу перед смертью

скажут: красивая смерть!

и вытрут окровавленный угол

но угол Исаакия отодвигается!

но угол Исаакия удаляется!

но Исаакий уже далеко!

кажется

я спасся бегством

На берегу озера

как много птиц

на берегу озера!

    и зяблики

    и синицы

    и дрозд-рябинник!

боже мой

сколько тут птиц!

на берегу озера

я проживу всю жизнь

в конце жизни

я сяду на пенек

и задумаюсь

чего тебе еще надо? —

спрошу я себя

и отвечу:

    ничего!

чем ты недоволен? —

спрошу я себя

и отвечу:

    ничем!

похоже что ты счастлив? —

скажу я себе

и отвечу:

    похоже!

но как поют птицы

на берегу озера!

    и щеглы

    и малиновки

    и лесной скворец!

ах черт

как они поют!

Лицо поэзии

показали топорное

    рябое

    веснушчатое

    очень глупое лицо

    с маленькими злыми глазками

вот – говорят —

полюбуйтесь

это лицо поэзии

    оно слегка простовато

    но ничего

покажите что-нибудь еще – попросил я

показали длинное

    желтое

    худое

    очень морщинистое лицо

    с глазами на выкате

извольте – говорят —

это тоже лицо поэзии

    оно слегка старовато

    но сойдет

а больше ничего нет? – спросил я

тогда показали круглый блин

румяный с краев

    глаз не было

    и носа – тоже

    но запах был аппетитный

сметана у вас найдется? – спросил я

– сколько угодно – говорят —

ешьте на здоровье!

я и позавтракал

На темы книги Иова

1

иные принадлежат к врагам света

гл. 25

одни

    друзья самим себе

другие

    друзья своих друзей

а третьи

    принадлежат к друзьям света

        друзей света великое

                        множество

        всех не сосчитать

одни

    враги самим себе

другие

    враги своих врагов

а третьи

    принадлежат к врагам света

        врагов света несметное

                        количество

        всех не перечесть

и врагов и друзей

у света предостаточно

их борьба будет долгой

но одно несомненно —

    если победят враги

    наступит тьма

и придется жить

        при искусственном освещении

2

в день погибели пощажен бывает злодей

гл. 21

все верят в справедливость

и думают так:

    рано или поздно

    злодей должен погибнуть

и все ждут

долго ждут

терпеливо ждут

и наступает

(о наконец-то!)

тот долгожданный

    радостный

    лучезарный день

    и

    по обыкновению

    в день погибели

    пощажен бывает злодей

        судьба

        увы

        благосклонна к злодеям

    но по-прежнему

    все верят в справедливость

    и думают так:

        рано или поздно

        злодей все равно умрет

        собственной смертью!

3

не попирали ее звери величавые

и не ходил по ней лев

гл. 28

скажу вам по совести

    она

    существует!

не бывал на ней

    Свифт

не писал о ней

    Птоломей

не растет на ней

    редиска

не валяются на ней

    окурки

не попирали ее

    звери величавые

и не ходил по ней

    лев

есть такая планета

    есть!

я на ней свою кепку оставил

повесил на гвоздик

и позабыл

так она и висит там

на гвоздике

    что с ней сделается?

Бегун

бегун бежал

    бегун был предан бегу

бегун бежал боясь остановиться

    бегун был робок

бегун бежал и грыз на бегу батон

    бегун давно уже ничего не ел

бегун бежал и брился на бегу механической

                                    бритвой

    бегун давно уже не брился

бегун бежал и боролся на бегу с зевотой

    бежать ему давно уже наскучило

бегун был молод

    и древен

бегун был тяжек

    и невесом

бегун был строен

    и тучен до безобразия

бегун бежал но и не бежал однако

    бегун был хитрый

бегун бежал но никуда не убегал

    это был бег на месте

правда место было хорошее

бегун его выбрал умеючи

но было нечто в беге бегуна

ох было!

Кладбищенские кошки

кучка живых

у рыжего гроба

    а вокруг

    бездны пространства

    и сытые кладбищенские кошки

жалкая кучка живых

у дешевого гроба из сырых сосновых досок

покрашенных рыжей краской

которая прилипает к рукам

    а вокруг

    просторы вселенной

    (будь они прокляты)

    и подозрительно жирные кладбищенские

                                    кошки

неужто и правда! —

думаю я с содроганием —

неужто и правда эти кошки питаются

                            мертвецами?

неужто и правда по ночам они собираются

                                    в стаи

раскапывают могилы лапами

и урча от удовольствия

пожирают свежих покойников?

устыдившись этой мысли

я прошу у кошек прощения

ни секунды не медля

и кошки меня прощают

помедлив

слегка

Монолог о смерти

как?

как вы можете жить

подло позабыв о смерти

о застенчивой смирной смерти

день и ночь стоящей за дверью?

как?

как вы можете пожирать

этот торт со взбитым кремом

и при этом облизываться

и при этом даже не вспоминать о смерти

об этой скромнице?

и как я могу

глядя на вас

думать о смерти

только о смерти

об этой тихоне

            и больше ни о чем?

ума не приложу

«их трое…»

их трое

    мудрец

    глупец