Junior (СИ)

Пожалуй, светские вечера Пожирателей смерти начинали казаться Барти настолько же отвратительными, как и светские вечера Домов Визенгамота. Иногда он хорошо понимал брата Регулуса, который послал к чертовой матери политику Древнейших родов вместе с трансфигурацией ценнейших вин в воду, старинными роялями и терактами, перемежающимися светскими беседами о погоде. Сириус, орущий во все горло магловский рок, внес бы приятное разнообразие в рутину, неизменную с времен Основателей. Возможно, Вальбургу бы от этого зрелища хватил удар, но, откровенно говоря…

Окклюменционные барьеры начинали сдавать. Он слишком устал. Барти с сожалением отступил от рояля: вызвать негодование хозяев своим исчезновением было безопасней, чем оставаться среди дюжины политиков с трещащей по швам окклюменционной личиной.

Маневр не прошел незамеченным. Глупо было даже надеяться.

— Лорд Крауч, — сдержанно улыбнулся Нотт. Сын одного из первых Пожирателей смерти, он пользовался чуть большей благосклонностью Темного лорда, чем все прочие. — Неужели вам не пришелся по душе вечер?

— Ни в коей мере, лорд Нотт, — любезно отозвался Барти. — Я всего лишь не смог отказать себе в удовольствии изучить здешнюю коллекцию картин. Вы позволите?

Если бы на собрании присутствовал Август, он бы его вытащил, но Август Руквуд никогда не бывал в списке приглашенных в Малфой-мэнор. Барти отбросил всякие попытки удержать окклюменционную личину и сосредоточился на простом, грубом блоке: позволить Нотту шантажировать его случайно увиденными воспоминаниями было бы непростительно глупо.

Нотт чуть прищурился. Барти не знал, владеет ли Нотт легилименцией, и если да — то насколько хорошо, но тот явно не собирался отступать в сторону. Барти на мгновение даже задался вопросом, чего именно попытается добиться Нотт? Тайно повесит на него подслушивающие чары или сразу приступит к лекциям о родственных связях, плавно переходящим в угрозы?

— Вильгельм, — мягко произнес еще один голос, — только дураки и самоубийцы дразнят кобр, которые уже расправили капюшон. К которым вы предпочитаете относить себя?

Том Риддл с беспечной полуулыбкой стоял у лестницы, ведущей вниз, в зал. Барти успел заметить, как его взгляд встретился со взглядом Нотта; спустя пару мгновений тот, церемонно склонив голову, пожелал обоим хорошего вечера и прошел мимо него в зал.

— Это было необязательно, милорд, — сказал Барти, когда шаги Нотта на лестнице стихли. Риддл, усмехнувшись, подошел ближе. Конечно же, он понимал.

— Может, и нет, но я предпочитаю работать с живыми союзниками, а не с мертвыми. — Он оглянулся в сторону лестницы, где исчез Вильгельм Нотт. — Поверь, Барти, удерживать Пожирателей смерти от междоусобной грызни еще труднее, чем удерживать их от покушения на мою собственную жизнь.

Барти не сдержал недоверчивой улыбки, но Риддл остался серьезен. Он сотворил палочкой незнакомый Барти жест, и стены, ограждавшие коридор второго этажа от зала на первом, стали полупрозрачными.

— Старые трюки Абраксаса, — пояснил Темный лорд в ответ на невысказанный вопрос.

— Весьма удобно. — Барти надеялся, что в особняке Краучей нет стен, зачарованных подобным образом.

— Весьма, — согласился Риддл. Он скрестил руки на груди, рассеянно наблюдая за собравшимися в зале волшебниками. — Некоторые из тех, кого ты видишь перед собой, с удовольствием воспользовались бы шансом меня убить. А некоторые — без сомнений отдали бы за меня собственные жизни.

— Следующим будет вопрос, к которым из них я предпочитаю относить себя?

Риддл рассмеялся.

— Как ты думаешь, Барти… если бы эти великолепные интриганы, непревзойденные политики, могущественные Темные волшебники вдруг объединились и подстерегли меня с целью убить… им бы это удалось?

С каждой секундой тишины в его глазах появлялось все больше интереса.

— Я думаю, что у вас есть козырь в рукаве именно на этот случай, — наконец сказал Барти, когда его время на размышления определенно начало подходить к концу. — Думаю, даже если вам грозит подобная опасность при вашем гипотетическом бессмертии, вы бы дорого продали свою жизнь. Сегодня они убьют вас, а завтра развеются чары на ядерном заряде, заложенном под Лондоном, или что-то вроде того.

— Поэтому Дамблдор до сих пор медлит, — сказал Риддл. Его в одно мгновение перестали занимать люди, собравшиеся внизу; он повернулся к Барти, будто уже выбросив из головы то, о чем они говорили секунду назад. — Этот вечер слишком затянулся. Собираешься дожидаться конца?

Барти встретил его взгляд с легкой неуверенностью.

Но Темный лорд протянул ему руку — и от подобного предложения он не мог отказаться.

Просторный кабинет встретил его беззвучной тишиной и манящей озерной глубиной разлитой повсюду магии, спокойной и однотонной. После звенящего в голове шума из переплетающихся музыки, голосов и бесчисленных чар это казалось…

Барти выдохнул.

Позволил себе забыть о безоблачном небе над Ферт-оф-Фортом — поддерживать окклюменционный блок не было больше ни сил, ни желания.