К двадцатипятилетию первого съезда партии

женiе, безусловно поспрещающее посылать солдатъ на фабричныя и заводскiя работы, «так какъ онѣ в большинствѣ связаны с чрезмѣрнымъ трудомъ и вредны для здоровья». — Такимъ образомъ, военный министръ, повторяемъ, с вѣдома всемогщаго министра финансовъ, призналъ, что фабричные рабочiе в большинствѣ случаевъ трудятся чрезмѣрно, въ условiях гибельныхъ для здоровья.Когда писатель говоритъ в книжкѣ или газетѣ о томъ, что положенiе рабочаго в Россiи тяжело и что фабрика разрушаетъ его жизнь, то такая книга запрещается правительствомъ, и только тайно, незаконно, под страхомъ преслѣдованiя можно распространять такiя мысли. Когда рабочiе говорятъ о томъ, что их трудъ чрезмѣрно продолжителенъ и просятъ объ его сокращенiи, имъ отвѣчаютъ, что ихъ требованiе незаконно и несправедливо. Не далѣе какъ на прошлом году циркуляръ министра финансовъ къ фабричнымъ инспекторамъ объявилъ, что у насъ отношенiяхозяевъ къ рабочимъ самыя отеческiя, и что недовольство рабочихъ и ихъ безпорядки происходятъ, лишь благодаря лѣнтяямъ и безнравственнымъ личностямъ или же подъ влiянiем бунтовщиковъ, желающихъ поссорить рабочихъ с хозяевами. Отчего же то положенiе рабочаго, которое въ прошломъ году объявлено не оставляющимъ желать ничего лучшаго, нынѣ оффицiально признано тяжелымъ? Отчего лживый языкъ министра изрекъ внезапно правду, а его привыкшее къ подлогамъ перо написало тѣ самые слова, под которыми готовы подписаться мы, соцiалисты, «бунтовщики»?. Потому, что рѣчь зашла о кровномъ, живомъ интересѣ правительства, а, слѣдоватѣльно, и тѣхъ владѣющихъ классовъ, господство которыхъ правительство отстаиваетъ. Рѣчь шла о сохраненiи силъ и здоровья солдатъ, вооруженное войско это та сила, которая оберегаетъ существующiй порядокъ, господство богатых классовъ. Кто такой солдатъ? Вѣдь  въ большинствѣ случаевъ, это тотъ же рабочiй, временно оторванный отъ обычной трудовой жизни для того, чтобы защищать  государство эксплуататоровъ отъ его враговъ: внѣшнихъ, т.-е.конкурентовъ, и внутреннихъ, т.е. угнетенныхъ, стремящихся избавиться отъ своего угнетенiя. Оторванный насильно отъ своей семьи, вынужденный служить подъ угрозой арестантскихъ ротъ за попытку уклониться отъ исполненiя

[257]

«священнаго долга», рабочiй становится солдатомъ и съ этнхъ поръ попадаетъ въ привиллегированное положенiе: его силы и здоровье принадлежатъ государству эксплуататоровъ и не должны расточаться направо и налѣво; ихъ берегутъ и охраняютъ и трудъ, которымъ заняты его братья-рабочiе, считается для него чрезмѣрнымъ и вреднымъ для здоровья, какъ оно и есть на самомъ дѣлѣ.

А когда рабочiй, занятый на фабрикѣ, сознаетъ и почувствуетъ, чго его трудъ чрезмренъ и опасенъ для здоровья, когда онъ потребуетъ болѣе человеческой жизни, когда онъ вступить въ стачку, — тогда правительство вышлетъ для его усмиренiя солдата, который долженъ быть достаточно силенъ и здоровъ, чтобы успѣшно выполнять свои обязанности. Тогда рабочаго силой заставятъ вернуться къ «чрезмѣрному и вредному для здоровья» труду и тогда ему снова будутъ внушать, что жизнь его на фабрикѣ прекрасна, и только лѣнтяи и негодяи съ этимъ несогласны. Когда же солдатъ проведетъ свои нѣсколько летъ въ казарме и вернется къ прежней трудовой жизни, тогда онъ можетъ снова и безпрепятственно предаться чрезмѣрному труду, вредному для здоровья, тогда онъ можетъ въ свою очередь наслаждаться прелестью той фабричной жизни, того порядка вещей, поддержке котораго онъ служил, для охраны котораго государство ему даровало 3-4 года свободы отъ чрезмѣрнаго и тяжелаго труда; а на его мѣсто вновь отрываются свежiя, непочатыя силы; все идетъ къ лучшему въ этомъ лучшемъ изъ мiров. А потому нѣтъ ничего удивительнаго, если правительство, защищающее интересы капиталистовъ, своимъ новымъ распоряженiемъ лишило нѣкоторыхъ хозяевъ возможности на выгодныхъ условiяхъ пользоваться трудомъ солдатъ. Поступая такъ, правительство имѣло въ виду высшie интересы всего класса эксплуататоровъ, интересы порядка, который обезпечиваетъ ихъ эксплуатацiю; оно дѣйствовало, какъ и всегда, въ интересахъ капиталистовъ, и каждый разумный капиталистъ отлично понимаетъ, что въ этомъ случаѣ надо смирить свой аппетитъ и что сохраненiе бодрости и здоровья солдата, важнее тѣхъ лишнихъ рублей, которые можетъ ему дать ихъ безконтрольная эксплуатацiя.

Поэтому, когда мы видимъ, что тотъ или другой министръ неожиданно высказалъ открыто правду, мы можемъ

[258]

болѣе не сомнѣваться въ томъ, что и это рѣдкое явленiе произошло въ тѣхъ же великихъ цѣляхъ, ради которыхъ наши правители всѣ вмѣстѣ и каждый порознь так часто и нагло лгутъ: мы можемъ не сомнѣваться, что правда на этотъ разъ, как во всѣхъ другихъ случаяхъ — ложь, употреблена для одной и той же священной цѣли, — упроченiя и обереганiя того порядка, который означаетъ наше порабощенiе.

Положение ткачей и прядильщиков в Шуйско-Ивановском фабричном районе Владимирской губернии.

<Изъ доклада, предназначеннаго для Международнаго конгресса ткачей въ Рубе (Франiя) 1897 г.).