К истокам кровавой реки (СИ)

Это слово звенело в ушах, когда он шел по улице. Да, никто.

И никто больше ее не навещает, вот что. Кроме этого разумного и самоуверенного законника. Если он и знает, что такое вдруг приключилось с Азой… может, ее шантажировали.Только чем? Матарет мертв, Софи и прочие всего лишь прислуга, репотрер — живой или мертвый — на Луне. А на него, Данияра, она плевать хотела.

Тут ему пришлось остановиться — до сих пор он брел, не разбирая дороги, и чуть не врезался в стену. Одновременно возникла мысль — а если ей пообещали достроить корабль за признание вины? Не чинить препятствий, выдать необходимые материалы, позволить исследования! Но тогда бы она не вела себя так с нужным человеком… чушь, не так уж он и нужен, не так уж это и сложно — достроить наполовину готовую машину.

Он поежился — наступил вечер, воздух уже холодел. На востоке тонкий лунный серп показался над крышами. Вот порвать тогда к чертовой матери все чертежи! И никаких расчетов им, пусть начинают заново, если такие умные! Но он уже знал, что не будет скрывать результаты своей работы. Во-первых, просто не сможет уничтожить изобретение, во-вторых… Если Азе для счастья нужны Луна и репортер, пусть будут Луна и репортер. Не губить же ее надежды собственными руками.

Бронзовый человек смотрел из темноты, беззвучно смеясь металлическим ртом. Отблески Луны все сильней сверкали на его лбу. Глаза горели злорадством:

«Ничего. У тебя. Не выйдет».

Мимо проехал автомобиль, осветив фарами проем между домами. Призрак Бронзового исчез. Нужно было идти домой, попытаться заснуть — завтра на завод, на него и так уже косились, когда он брал день за собственный счет. Вскоре все выяснится, заинтересуются машиной или нет. Может быть, никаких полетов Азе никто не предлагал, а он тут уже навыдумывал.

Если бы можно было с кем-то поговорить! Например, с толковой, спокойной, рассудительной Софи. Но она уехала вскоре после злополучного концерта в какой-то маленький городок, не оставив адреса, и пообещав наведываться в Варшаву. Ей все равно не разрешили видеться с арестованной хозяйкой.

Ну что же, один так один, ему не привыкать. Если она сломалась, придется быть сильным за нее. Знать бы еще, против чего…

 

========== В логово зверя. Война абсурда ==========

 

О том, что какой-нибудь отчаянный храбрец, которому жизнь не дорога, мог зацепить их снизу выстрелом, жители Герлаха знали прекрасно. Шерн держался так, чтобы снизу его было только слышно, но не видно.

— Так что вам тут нужно? — повторил он, добавив в голос угрожающую интонацию.

— Это вам что-то нужно от нас, — крикнули снизу. Шерн не удивился и не возмутился — люди иногда наглели до неприличия, так бывало, когда страх начисто лишал их разума.

— Нам от вас нужно одно — чтобы вас не было, — проворчал хриплый голос сверху.

— Если вы не выслушаете нас, очень скоро здесь никого не будет, — пообещали внизу. — Что со старым Корнутом? Попробуйте привести его в чувство! Он скажет, что нужно делать!

За стеной замолчали, обдумывая, не пора ли задавить наглых выскочек количеством. Потом все же огрызнулись:

— Что, пытали выворотня, и он разболтался? Да хоть на куски его порежьте. Нам наплевать.

— Поговорите со старым Корнутом! — упорствовали внизу.

— Старый Корнут умер сегодня на рассвете! — прорычал еще один голос. После паузы в ответ выкрикнули:

— Кто теперь сидит в каменной башне? Неужели он не выбрал преемника?

— Заткнитесь, — злобно и холодно отчеканил первый голос. — Сейчас вы умрете.

— Убейте нас, но сначала выслушайте! — Опасность не снаружи стен! Опасность в городе, в самом Герлахе! Под башней Каменной книги! Если вы не послушаете нас, погибнет вся Луна.

На этот раз сверху замедлились с ответом. Затем хриплый голос издевательским тоном предложил:

— Поднимитесь к нам, и мы поговорим. Ну, кто из вас согласен выступить посланником?

Тишина продержалась секунду, и оборвалась невозможными словами:

— Я согласен.

Удивленное рычание захлебнулось за стеной. Светлое небо раскинулось в вышине, обрывался в бездну склон огромного кратера, серая скальная поверхность посередине казалась единственной незыблемой опорой. И за ней замерла не нарушаемая ничем тишина. Здесь не было шелеста ветра, шороха трав, — ни единого звука. Кратер словно и впрямь вымер. Наконец, прежний голос предложил ровным тоном:

— Поднимайтесь.

— Скиньте веревку.

— Спустим, — насмешливо пообещал голос.

— И обещайте…

— Наглец. Обещаем, что убьем быстро.

— Клянитесь посмертием, что ко мне подойдет только один из вас. И если после этого я останусь жив, вы меня выслушаете.

— Что же, обещаем, глупец! — хохот мешался с гортанным завыванием. — Клянемся, если ты так хочешь! Любой из нас разделается с тобой в одиночку! Любой!

Через край стены, раскачиваясь, соскользнула веревочная лестница. Что у человека будет огнестрельное оружие, никто не сомневался, но шерны не слишком-то страшились смерти, а ожидаемое развлечение стоило небольшого риска. Пока пришелец будет забираться вверх, он не сможет стрелять, а наверху он и прицелиться бы не успел.