К новой философии

Платон был более религиозно настроенным, чем Аристотель, так как Платон предполагал, что воспринимаемая реальность подобна теням, отбрасываемым предметами посредством истинного света – Единого Блага, сияющего на идеальное государство и соединённого с ним. А Ваша бессмертная душа, согласно Платону, принадлежит этому государству, в котором истинные идеи есть идеальные формы, выражаемые геометрически и математически. Можно заметить, что Платон рассматривал мир концептуально, но использовал физические восприятия, чтобы доказать или проанализировать свои идеи, которые должны были заполнить или сформировать их. Аристотель, с другой стороны, был реалистом. Кроме этого, подчинив идеи физическому, которое они пронизывали, он переформировал платоновский идеализм в практический мистицизм,[82] с помощью которого проникся своей собственной метафизикой (например, его теологией неподвижного перводвигателя, то есть Бога), этикой и взглядом на душу (О душе, например 408b5–12). Он также верил в важность настоящих эмоций (Риторика) и их очищение, или катарсис (Поэтика). Прежде всего, метафизика была средством, а не целью или истинной реальностью для Аристотеля. Из этого анализа следует, что Платон был физикалистским метафизиком, а Аристотель – метафизическим физикалистом.[83] Что и как каждого из этих философов меняются местами (смотрите Рисунок 18 гипотезы полной реальности).

Рисунок 18: гипотеза полной реальности, Платон и Аристотель

Что, или объект, реальности – 1;

Как, или средство восприятия или представления, реальности – 2

Платон: Ф2, М1 – физикалистский метафизик (реалистичный идеалист)

Аристотель: М2, Ф1 – метафизичный физикалист (идеалистичный реалист/мистик)

Всё было в порядке, пока позднее не появился другой важный философ на нашей сцене. Он совершит революцию в философии и приведёт к современным представлениям науки. Этого философа зовут Иммануил Кант, и он будет главной темой следующего разбора.

25. Часть вторая философского контекста: классические европейцы

Многие философы и учёные работали в рамках мировоззрения, предоставленного Платоном и Аристотелем. Не касаясь неоплатоников, можно выделить вниманием Святого Фому Аквинского по традиции Аристотеля, который целостно обхватывал философию, перевёл религию на язык и основу в философии и таким образом возвысил их обеих, и Бенедикта Спинозу, который склонялся лишь к монистическому, метафизичному направлению, предпочитая отходить от своей позиции ради него. Во время раннего европейского Просвещения (XVII век), Рене Декарт, первый математик и учёный своего времени, заново открыл дуалистическое представление о разуме и теле, которое было у Платона и в котором разум был первичным.[84] Под влиянием религии, мышление Декарта придало большее значение недостаткам в платоновском видении философии и науки, которые должны были быть преобразованы монизмом Спинозы. Но Спиноза конфликтовал с логикой Аристотеля, пытаясь построить свою собственную математическую, и поэтому был в основном проигнорирован под давлением со стороны иудеохристианских церквей. Вместо этого, Декарт и эмпирические учёные в традиции Фрэнсиса Бэкона помогли сдвинуть платоническое мировоззрение к границам одного лишь разума. Исаак Ньютон раскритиковал картезианские идеи, поскольку Ньютон соприкоснулся с аристотелевской проблематикой и углубил позицию Аристотеля, также произведя революцию в физике. Ньютон, как и Аристотель, был заинтересован в том, чтобы искренне применять строгую науку к вопросам мистицизма, в то же время сохраняя физикализм первичным в своих представлениях. Из его записок, выложенных Оксфордским Университетом в общий доступ, под названием «Проект Ньютона» (The Newton Project), мы выводим, что ньютоновский мистицизм заключается в том, что Ньютон, начиная с алхимии, вывел тесно связанную с не-ортодоксальными религиозными взглядами физическую систему, объясняющую механизмы движения как космических тел, так и объектов подлунной реальности. Важно подчеркнуть своеобразие, неоднозначность и сложность взглядов Ньютона, что его представление тяготения или притяжения (gravitas) в виде привлечения, абсолютного пространства как бытия и природы Бога (сенсориума или чувствилища по Генри Мору), позволило ему гармонично соединить микрокосм с макрокосмом и материю со светом благодаря динамике, обнаруженной им в своих эзотерических экспериментах.

25.1. Кантианское семя