К новой философии

Необходимо выделить, что Кант уравнивал мысль с языком, который для него сводился к априорным категориям, то есть математическим основам феноменальной (познаваемой или чувственной) реальности. Иначе сказать, он полагал, что мысли есть слова, и слова приводят к предметам, поскольку предметы также являются формами, в то время, как разум есть лишь агрегат форм. Таким образом, он переделал физическую, аподиктическую необходимость в применяемую ещё лингвистически. Из этого следует, что синтетические априорные категории и постулаты Канта – это только слова, а его ноуменальная реальность, «вещи-в-себе», просто лежит в основе метафизики материи – направление к непознаваемому Небытию сквозь полупознаваемые субатомные частицы, как по принципам из копенгагеновской трактовки, научным плодам схожего мышления.

Как мы знаем, Демокрит в Эпоху Просвещения пользовался большей популярностью, чем Платон, особенно потому что платоновского мы уже очень много читали, а демокритовского почти ничего. Но всё, отданное памяти Демокрита, такими как Бэкон, Ньютон и многими другими просветителями, материализовалось, как мольба с призывами воскрешения, в Демокрита нового времени, под конец самой эпохи, её самого крупного плода общих усилий.

Доводом Демокрита был тот факт, что умопостижение, а не восприятие, лучшее для суждения истинности, ибо «…мышление не может вскрыть истины без чувств, а чувственные ощущения обманчивы, они её затемняют» (Виц, 1979, с. 91), и «…ослепнув, Демокрит мужественно считал, что теперь он зато сможет полностью углубиться в исследование умопостигаемой истины, которую считал глубоко сокрытой и часто противоречащей чувственному восприятию» (там же, с. 37). Потому, что «истина внизу» или нет одной (познаваемой) истины, так как «[я]вления – единственный источник познания» (Демокрит, 1970, с. 223), мы понимаем «[о]тсюда трудность познания истины. Это Демокрит выразил, пользуясь изречением, которое давно употреблялось в народной речи и в литературе и затем вошло в поговорку: «истина скрыта в глубине» или «на дне глубокого колодца»[90] (Виц, 1979, с. 51). Гипотетически, Демокрит выдвинул идею о том, что восприятие атомов субьективно, но суждения о них истинны, и поэтому он представлял атомы неделимыми и следующими (судя по труду О разуме своего учителя Левкиппа) «причинной связи и необходимости» (Демокрит, 1970, стр. 213). По этой же причине он пользовался математикой для суждений об атомах: «из бесконечного числа атомов, из которых каждый является неделимым, однородным, целостным, неизменным, полным… [все] постоянно движутся, а следовательно, бытие стало описываться как прерывное» (Виц, 1979, стр. 48), а «…в самом мелком атоме [ещё] было 7 амер: верх, низ, левое, правое, переднее, заднее, середина» (там же, стр. 53). Таким образом, мы имеем следующие сопоставления с объяснениями:

Ноумен: выведенные атомы – демокритовская гносеология посредством метафизики (главная цель для разума)

Феномены: восринимаемые атомы, требующие глубокого анализа для получения метафизического знания

У Канта, однако, мы имеем такие свойства:

Ноумен: непостижим (бессмертие, душа и Бог – главные цели для практического разума)

Феномены: выведены через категории – гносеология Канта посредством метафизики

Разум в обоих случаях работает как граница между внутренней материей и внешней реальностью. Его можно отчётливо представить с феноменальной материей в виде явлений в рассудке и метафизической материей как вещи-в-себе в основании материи в обычном смысле (смотрите Рисунок 20).

Рисунок 20: иллюстрация отношений разума как границы и материи

Благодаря сокращению всего к ноумену и феноменам Кантом, мы получаем просто внешнее ниже того, что воспринимаем, поэтому и под внутренним тоже, что означает возможность представления внешнего неотделимым от внутреннего, как показано. По той причине, что нет категорических различий цели от средств или метода направления, то Кант с Демокритом оказываются практически неотличимыми друг от друга. В наше время, демокритовские атомы, задуманные метафизически, являются массой, свойственной энергии, которая аналогично понимается метафизически. Нет никакой разницы между метафизическими атомами и частицами с квантами, поскольку все они, в конечном счёте, скрывают под собой ноумен, или вещь-в-себе у Канта.