Читаем К новой философии полностью

Насчёт того, что категория – это форма сознания, мы судим следующим образом: если есть человеческое сознание, значит, у него обязательно есть форма. Если же есть форма, то сознание является её содержимым, но как структура сознания форма не зависит от содержания. Единственное, что необходимо – это сначала, чтобы реальность создала категорию, затем, чтобы кто-нибудь её обнаружил. После этого категория существует вечность, независимо ни от чего.

По поводу схожести категории с теми, что у Канта, так тут суть вопроса в том, что у Канта в категориях главное – это мышление, которое зависит от категории. У меня же мышление зависит от категории тоже, но ещё и само сознание от неё зависит, то есть у меня категория ещё более универсальна, чем у Канта. Та критика, что Поппер и его последователи приводят Канту, не относится к моим категориям. Скорее я объясняю эволюцию знания путём категорий, а не биологически, как они. Они же сводят априорные кантовские категории к психологии и нейрологии, что вполне логично делать в наше время.

Единственно, что необходимо для начала понять в моём случае, так это тот язык, который я использую, чтобы всё это объяснить людям, когда я сам этой темы не понимаю абсолютно и понимать так никогда не смогу. Для того, чтобы объяснить такие категории нужен такой язык, который бы не использовал абсолютность в обозначении понятий, но такой язык очень труден для понимания. Проблема у Канта в том, что он, по-видимому, различает сознание и мышление, но ничего не говорит о сознании,[111] поэтому получается, что его понимание сознания сводится к мышлению, но мы знаем, что мышление зависит от структуры мозга тоже, поэтому Кант попал в тупик с современной наукой.

Но у меня не только мышление, но и все продукты сознания, включая искусство, зависят от формы сознания, то есть такой вот ещё более абстрактной категории, чем у Канта. Кант мог назвать категории всем понятными названиями, как Количество, Качество и тому пободное, но как же я могу назвать категории, кроме как идеалП, мат8 и тому пободным? Это может быть совершенно непонятно людям, но если я скажу Платонист, то это более понятно (правда, только философам), но это не то же самое, что чисто платонист. Это лишь название категории, а не просто философии, скорее философского мировоззрения, причём которое не зависит от того, как себя называют философы.

Для современных учёных, отказавшихся от философии, разум, по сути, – это форма мозга, и разум для некоторых является сознанием. Категория же, как форма сознания, есть форма формы мозга, и таким образом не может быть к нему сведена. Эволюционная эпистемология, получается, подминает философию под науку, но здесь философия снова получает свою абсолютную независимость. Человеческая природа изначально как платоническая Идея в божественном Разуме.

Относительно попперовской политической философии, которая по его словам основывалась на научной методологии ранее им развитой, можно сказать, что она скорее строится на мнимых политизированных направлениях, которые, в связи с последовательным уходом влево по всем вопросам, в том числе философским, приводит к мнимому конфликту внутри категории, в особенности с теми, кто придерживался или придерживается противоположных политических взглядов. Иными словами, Поппер скорее рассматривает историю философии с политической или прагматической точки зрения, не наблюдая действительно важных философских схождений или расхождений. Уход влево для таких интеграторов как Поппер также приводит к более полному выражению реалистического Направления и неполноценному самоосознанию, потому что данное Направление проецируется на те уровни, которые относятся к другим, например мистическому у интеграторов и материалистическому у материалистов. Это означает, что мистическое направление будет нарушено, на него будет наложено искусственно продлённое реалистическое Направление и с ним будет таким образом смешано в то время, как материалистическое покажется не противоположным реалистическому, а смежным или союзным, а идеалистическое, в силу своей внешней природы, будет отложено как лишь вспомогательное и неразвитое, если даже не вражеское, ведь оно не будет основываться у таких интеграторов на мистическом, внутреннем Направлении.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эмпиризм и субъективность. Критическая философия Канта. Бергсонизм. Спиноза (сборник)
Эмпиризм и субъективность. Критическая философия Канта. Бергсонизм. Спиноза (сборник)

В предлагаемой вниманию читателей книге представлены три историко-философских произведения крупнейшего философа XX века - Жиля Делеза (1925-1995). Делез снискал себе славу виртуозного интерпретатора и деконструктора текстов, составляющих `золотой фонд` мировой философии. Но такие интерпретации интересны не только своей оригинальностью и самобытностью. Они помогают глубже проникнуть в весьма непростой понятийный аппарат философствования самого Делеза, а также полнее ощутить то, что Лиотар в свое время назвал `состоянием постмодерна`.Книга рассчитана на философов, культурологов, преподавателей вузов, студентов и аспирантов, специализирующихся в области общественных наук, а также всех интересующихся современной философской мыслью.

Жиль Делез , Я. И. Свирский

История / Философия / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги
Критика практического разума
Критика практического разума

«Критика практического разума» – главный этический трактат Иммануила Канта, развивающий идеи его «Критики чистого разума» и подробно исследующий понятие категорического императива – высшего принципа нравственности. По утверждению философа, человек может быть по-настоящему счастлив, только если осознает, что достоин счастья. А этого можно достичь, лишь выполняя долг, то есть следуя нравственному закону. По Канту, поступающий так человек, независимо от внешних обстоятельств, чувственных потребностей и других побуждений, становится по-настоящему свободным.Одним из ведущих переводчиков Канта на русский язык был поэт, литературовед и критик Николай Матвеевич Соколов (1860–1908). Переведя основные трактаты Канта, позже он представил российским читателям и другие его произведения. Переводы Соколова считаются точными и полными, они неоднократно переиздавались в советское время.Как и другие книги серии «Великие идеи», книга будет просто незаменима в библиотеке студентов гуманитарных специальностей, а также для желающих познакомиться с ключевыми произведениями и идеями мировой философии и культуры.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Иммануил Кант

Философия / Образование и наука