К островам Индийского океана

«Курчатов» швартуется к причалу неподалеку от нефтяных резервуаров и складских помещений, в воздухе разлит острый, аммиачный запах сахара.

Короткая процедура досмотра — и вот уже поскрипывает парадный трап, под ногами сухой и теплый бетон пирса.

За узорчатой решеткой, ограждающей порт и таможню, бурлит незнакомый город. Еще несколько шагов — и створки кованых ворот распахиваются, выпуская нас на пеструю и шумную площадь города Порт-Луи.

«…Меня дразнит земля… Океаны ее огромны, острова бесчисленны и масса таинственных, смертельно любопытных уголков», — писал удивительный фантазер Александр Грин, человек, никогда не покидавший Россию. Зурбаган, Лисе или Гель-Гью — какая разница, придуманный неистовым мечтателем из Вятки, экзотический город перед нами. «…Интернациональный, разноязычный, он определенно напоминал бродягу, решившего наконец погрузиться в дебри оседлости… Все завалено густой тропической зеленью, в веерообразной тени которой блестят детские пламенные глаза…»

Придуманные им земли существуют наяву: все кажется знакомым — острый запах моря, танцующие верхушки мачт, грохот матросских ботинок по мостовой, даже свора портовых отощалых псов.

Удивительное чувство испытываешь, ступая на никогда не виданные земли. Не выбирая маршрута, движемся, затянутые пестрым водоворотом толпы. Текут мимо белые тюрбаны, яркие повязки, нежными мазками вспыхивают сари, майки, парео, джинсы (шорты на Маврикии не в почете).

Касаются друг друга руки и плечи, шелестят покрывала, людские ручейки обтекают гигантское дерево с резными крупными листьями. Под его шатром сбились передвижные лотки, к багажникам велосипедов прикручены «прилавки», босые продавцы торгуют восточными сладостями — на подносах засахаренное, запеченное, тягучее, как патока, сдобренное ароматическими специями… Источают прохладу свернутые фунтиком льдинки мороженого, высятся груды плодов, самый экзотичный фрукт — яблоко.

Приобретаем связку бананов, курчавый маврикиец сам выбирает янтарные, с душистой кожицей гроздья, именуемые здесь «королевскими бананами», с тающей во рту мякотью. На Маврикии бананы употребляют в любом виде — свежие и сушеные, жареные, вареные, консервированные. Тупоносые и ароматные — если хочешь отведать сладкого, вяжущие — для утоления жажды.

Черная брусчатка до блеска отполирована ногами, опавшие лепестки, конфетные бумажки, золотая кожура плодов превращают ее в пестрый ковер. Неподалеку городской рынок, что более пятнадцати лет существует рядом с гаванью. Муниципалитет города Порт-Луи неоднократно принимал решение упорядочить торговлю, снести тесные ряды, построив крытое современное здание. Однако предложение это встречает отпор со стороны торговцев и туристических компаний: в программу экскурсионных маршрутов входит посещение экзотического рынка.

В торговых рядах жмутся друг к другу ларьки, теснота выталкивает продавцов с товарами на проезжую часть.

В мешках, ящиках и плетеных корзинках зеленеет, желтеет, розовеет все съедобное, взращенное на тропической земле. Торгуют акульими плавниками, ладаном, «ласточкиными гнездами», кораллами и раковинами. Рядом — цветные репродукции, сувениры — плетеные, пиленые, инкрустированные, припорошенные блестками. Колышутся на вешалках рубахи, блузы и платья. Над открытыми мясными рядами, зависнув тучей, гудят насекомые, позвякивают на весах гирьки.

Рябит в глазах от чередования светлых и темных пятен, базар похож на театральное действо…

За полным преуспевающим китайцем, утонувшим в синем широкополом халате, семенит, с трудом толкая тележку с товаром, худенький мальчишка, почти скрытый за грудой циновок. Прижался спиной к стене изможденный старик, протянул в руке одну-единственную крупную раковину, а рядом прекрасный, как молодой бог, юный маврикиец торгует изображениями индуистских божеств.

Перебираешь альбом, десятки беглых набросков, зарисовок и встают за ними выхваченные из глубины толпы лица. Их уже не спутаешь ни с кем, то, что упустил сегодня, не встретишь никогда больше…

— Видишь ковшик?

Над высокой корзиной, заполненной рисом, снует продолговатый полированный ковшик, дымящейся белой струйкой стекает зерно в сумку покупательницы. Черпачок-ковшик — не что иное, как половинка сейшельского «коко де мер». Теперь, когда загадка умерла вместе с верой в его чудодейственные свойства, твердая оболочка ореха охотно используется для поделок.

Посетившие Маврикий неоднократно подчеркивали его сохранившийся со времен первых колонистов французский облик. Сегодня Порт-Луи являет удивительное смешение экзотики с типично европейской архитектурой, характерной для времен Людовика XIV. Минареты, купола буддийских храмов, многоярусные китайские пагоды, мини-дворцы, католические соборы. Прекрасно распланированные, изобилующие памятниками парки и беспорядочное нагромождение тесных, убегающих к окраинам улочек. Что касается памятников, только краткий перечень мраморных и бронзовых статуй, барельефов и горельефов в маврикийском проспекте занимает более четырех страниц.