К островам Индийского океана

Пережидая непогоду, изучаем личную коллекцию нумизматических редкостей: рыба-меч и морские коньки на монетках Сингапура, греческий дельфин и трезубец Нептуна, итальянская достоинством пять лир — с дельфином и рулем рыбацкой лодки (в Италии уже прекращена ее чеканка: из-за роста цен этот денежный знак утратил покупательную способность).

Морская тематика прочно вошла в геральдику — ведь еще на обороте червонца 1711 года был изображен двуглавый орел с четырьмя флагами в когтях — флота Черного, Балтийского, Белого и Каспийского морей.

Итак, погода не располагает к серьезным занятиям, каждый ищет доступные радости. Из фирменного пакета с гербом Маврикия Плахова извлекает приобретенные сари.

Ни один европейский костюм не способен с таким изяществом подчеркнуть женственность и грацию, как сари. Одежда проста, изысканна, удобна. А как горят в тропическом свете краски! Под сари надевается кофточка с коротким рукавом, конец ткани набрасывается на голову. Сари — традиционная одежда женщин-индуисток. История нашего приобретения не так проста, как кажется. Плахова не индуистка, не мусульманка и всячески противится приобретению шестиметрового куска ткани, именуемой сари. В маленький индийский магазинчик заглядываем из чисто познавательного интереса. Переливаясь радугой,  матовые, блестящие, гладкие и с витиеватым рисунком, скромные и броские, капроновые, хлопчатобумажные, легкие, как паутинки, и плотные, как дамасский шелк, лежат на прилавках сари.

Молодой индиец, владелец лавки, с готовностью раскинул струящуюся ткань. Предлагаю жене приобрести эту редкость, не менее уникальную, нежели сейшельский орех.

— И что, мне завернуться в сари и отправиться на вернисаж? — вопрошает она, не отводя зачарованного взора от прилавка. — Между прочим, надевание сари — непревзойденное искусство… Непосвященные им не владеют!

Каждый продавец — психолог. Широкая полоса золотисто-коричневой материи уже мелькает в ловких руках; похоже, владелец задался целью обучить Плахову искусству надевания сари — чего не сделаешь ради коммерции. Для соблюдения нравственности из маленькой угловой комнатки вызвана «ассистентка» — тоненькая, как тростинка, волоокая красавица с серебряной блесткой на точеном носике. Медленно, дабы дать возможность постичь таинство, обертывает она сари вокруг покупательницы, укрепляя верхнюю кромку на тугом пояске.

Мелькают узкие руки с позвякивающими на запястьях браслетами, последние метры переброшены через плечо — и вот уже безымянный кусок превращен в одежду. Неподвижная в шелковом своем коконе, Плахова покорно вздыхает и в вознаграждение за потраченный на обслуживание клиента труд приобретает не одно, а два сари.

— А зачем два? — спрашиваю, когда, сопровождаемые радушными улыбками и поклонами, переступаем ковровый порожек, на этот раз в обратную сторону.

— Наталье. Мне и ей поровну.

— И что, вы с Натальей завернетесь в сари и отправитесь на вернисаж? — задаю ее же вопрос, но она не удостаивает меня ответа, что я воспринимаю как нормальные издержки семейной жизни.

Вечером корабельные дамы в нашей каюте соревнуются в умении драпироваться в сари. Каюта значительно короче, нежели узорчатая красота, поэтому желающие постичь это искусство вынуждены, растянув ткань, выходить в коридор. Никто, кроме нас, не совершил подобной покупки! Надеюсь, что, став обладательницей индийского сари, моя жена несколько приблизится к индийским традициям, взяв за эталон Ситу, героиню славного эпоса «Рамаяна». — Изречение «будь как Сита» включает безоговорочное повиновение женщины мужу и всему его роду.

По случаю предстоящего первомайского праздника Плахова соглашается выдать желающим сари напрокат, но никто не рискует облачиться в столь экзотическую одежду.

— Что ж, носить сари необязательно, достаточно любоваться им, — изрекает моя жена, и многоцветная красота вновь оказывается убранной в плотный пакет до подходящего случая, если он, конечно, наступит.

Снова на Маврикии. Кросс вокруг вулкана. О глупом Додо и бедном гусе. Шехар говорит «Амнти»

27 апреля высаживаем представителей в Порт-Луи. Из-за резкого ухудшения погоды вынуждены отменить запланированные работы в районе мелководья над Москаре неким подводным хребтом.

Из дневника экспедиции

Алексеев

— Художникам подняться в каюту капитана! — извещает спикер.