К победным рассветам

Вскоре экипаж Замыцкого получил новый самолет и продолжал выполнять боевые задания. Володя стал капитаном, заместителем командира эскадрильи. Но во время одного из полетов произошла катастрофа. Михаил Лихолит, летевший за штурмана, был убит, Замыцкий получил тяжелую контузию. Врачи привели его в сознание только на четвертые сутки. После лечения он прибыл в родной полк для прохождения дальнейшей службы, но стал летать уже на маленьких самолетах.

Весна 1943 года запомнилась мне многими событиями. Расскажу о наиболее значительном из них. Нашему командованию стало известно, что вечером 3 мая гитлеровцы устраивают большой банкет в здании фельдкомендатуры Минска. В воздух были подняты дальние бомбардировщики. Им удалось прорваться к важной цели и сбросить на нее десятки бомб. Одна из них точно угодила в здание, где проходил банкет. В результате под развалинами нашли свой бесславный конец 160 фашистских офицеров и генералов. Было разрушено также здание, в котором размещалась крупная воинская часть. Там тоже погибло более 700 гитлеровцев.

Но на войне было всякое: радости успехов и побед омрачались горечью утрат. Я уже рассказывал о том, каким храбрым воздушным воином показал себя один из «солдат авиации» Калистрат Недбайло. В январе 1943 года он стал офицером, к весне на его боевом счету было 128 боевых вылетов. 9 мая командир эскадрильи майор Вавилов вызвал Недбайло.

— Слетаешь сегодня в разведку, — сказал он, — и получай недельный отпуск. Это за отличную боевую работу...

День выдался теплый, безоблачный. Самолет в облегченном варианте идет легко, моторы будто поют, на душе радостно. Все зорко следят за воздухом и землей. Прошли линию фронта.

— Командир! С аэродрома взлетают истребители! — докладывает радист.

— Усилить наблюдение!

Неожиданно заработал пулемет радиста, послышался короткий пронзительный крик. Затем вместе с характерным щелчком переговорного устройства все смолкло. Во время первой же атаки вражеского истребителя радист Коля Яковлев был убит. Самолет вспыхнул как факел. Консоль правого крыла разворотило снарядом. В штурманской кабине появилось пламя, оттуда перекинулось к летчику. Калистрат успел крикнуть:

— Прыгай! Прыгай немедленно!

Ответа не последовало. Кабина летчика в огне. Калистрат открыл колпак, приподнялся на сиденье. Струя воздуха выхватила его из кабины, сбросила с крыла. Нарастающий свист в ушах заставил поторопиться с раскрытием парашюта. Динамического удара не последовало, но над головой послышался хлопок от полуоткрывшегося купола с запутанными стропами. Чтобы распутать их, Недбайло начал дергать за стропы. Напрасно. Земля быстро приближалась. По снижающемуся летчику открыли огонь с земли. Одна пуля угодила в парашют, и он раскрылся полностью, но в шелковом куполе Недбайло успел заметить огромную дыру. Земля была совсем близко. Удар. Калистрат вскочил на ноги, мигом расстегнул лямки и тут же как подкошенный упал. Левая нога поворачивалась словно на шарнирах.

«Не уйти! Это конец!..» — подумал Калистрат, будучи уверен, что упал на территории, занятой врагом. Ни волнения, ни боли. Конец так конец...

В густых зарослях травы показалось несколько голов, потом сверкнули дула автоматов. Вдруг поднимается во весь рост этакий верзила и кричит;

— Бросай оружие, сдавайся!

«Фриц»,-решил Калистрат, выхватив пистолет. Но тут он ясно заметил блеснувшую в лучах заходящего солнца медаль «За отвагу». Свои! От радости закружилась голова. Недбайло свалился на землю без чувств.

Когда пришел в сознание, увидел рядом несколько автоматчиков.

— Еще кто-нибудь прыгал с самолета? — спросил он у них.

— Нет, — услышал горький ответ.

Пехотинцы отнесли летчика в блиндаж. Подъехавший офицер показал Калистрату удостоверение личности штурмана Анатолия Макарова. Очевидно, парашют у него не раскрылся, и он погиб при падении. И сразу у Недбайло острее заныли переломленная нога, обожженное лицо.

После госпиталя Калистрат снова вернулся в родной полк. Он совершил еще 17 боевых вылетов, в одном из них получил тяжелую контузию. Опять лечение и опять возвращение в строй.

Во время налета на Тильзит Калистрат в момент сброса бомб потерял сознание. Хорошо, что штурман, с которым он летал, — замполит 18-го гвардейского полка подполковник Петр Резонов — успел отбомбиться и своевременно вывел самолет из пикирования. Недбайло пришел в сознание только на малой высоте. Прилетели домой благополучно. Снова Калистрата положили в госпиталь. Врачам удалось поднять его на ноги, но на этот раз медицинская комиссия разрешила ему летать только на легких транспортных самолетах.

Экипажи Недбайло и Замыцкого вписали яркие страницы в боевую историю 2-й гвардейской Севастопольско-Берлинской авиадивизии дальнего действия. Они успешно уничтожали важные объекты в глубоком тылу врага, совершали такие полеты, которые под силу только опытным и хорошо обученным экипажам.