К победным рассветам

18 января аэродром окутали сумерки. Холодно, метет поземка. Морозный ветер упруго бьет в лицо, выжимая из глаз слезы. Над верхушками деревьев торопливо бегут облака. В их разрывах едва просматривается темно-фиолетовое небо, усыпанное звездами. Экипажи находятся возле своих боевых машин в готовности к взлету. Лишь иногда тишину нарушает приглушенное урчание моторов бензозаправщиков.

Команда на взлет. Растворяясь в ночном сумраке, уходят на задание бомбардировщики. Вырулили на старт и мы. Вместе с тугой струёй воздуха винты отбросили куски уплотненного снега. Разгоняя скорость, самолет мягко оторвался от земли и стал уверенно набирать высоту. В намеченной точке делаем разворот и берем курс в район Ленинграда. Видимость крайне ограниченна.

На укутанной снежным покрывалом земле еле просматривались лишь темные пятна хвойных лесов. Только над линией фронта местность иногда освещалась то и дело взлетавшими в небо ракетами.

Вот впереди одна за другой вспыхивают и повисают в воздухе яркие лампы — САБы. Медленно опускаясь, они озаряют землю желтоватым светом. В середине одного из светлых пятен замелькали разрывы снарядов, а на земле запрыгали ослепительные вспышки сброшенных бомб. Это наши самолеты бомбят вражеские объекты в районах Красного Села, Дудергофа и Пушкино.

В эту ночь нашему экипажу вместе с другими охотниками-блокировщиками надо воспрепятствовать взлету вражеских самолетов, уничтожить прожекторные установки и подавить огонь зенитных батарей противника.

Илья Пресняков ведет самолет с присущим ему мастерством. Громадная машина слушается его, как разумное существо.

Неожиданно в небо вонзились лучи прожекторов. Они мечутся из стороны в сторону, торопятся поймать приближающиеся бомбовозы. Вот один из них уже лизнул серебристым языком наш бомбардировщик. Пресняков резко развернул машину и спикировал. От перепада давления я ощутил даже легкий хлопок в ушах, перегрузка все сильнее прижимала меня к сиденью. Но вот самолет вздрогнул от длинных пушечных очередей. Мне да и Никите Курочкину хорошо было видно, как хищный луч одного из прожекторов, отпрянув к земле, моментально превратился в небольшое красное пятно, которое тоже быстро растаяло. Наш командир и на этот раз не промахнулся.

В ночной темноте трудно производить эволюции самолетом, но Илья уверенно пилотирует машину. По всему чувствуется, что у него нет недостатка в мастерстве, смелости и решительности.

Наш напарник Иван Комаров, заметив фашистский бомбардировщик, летевший с включенными огнями, меткой пушечной очередью сразу же решил его участь: «юнкерс» загорелся и пошел к земле. В это время Пресняков увидел впереди по курсу цепочку посадочных огней. Он тут же перевел самолет в пологое пикирование и открыл огонь из пушек. Мы с Никитой тоже нажали на гашетки пулеметов. На аэродроме возник пожар. Пресняков сделал еще несколько заходов. Все наши атаки оказались удачными.

Да, Илья в первом же боевом вылете доказал, что он опытный, смелый и хладнокровный летчик. С таким можно было идти на выполнение любого задания.

Возвращаемся домой. После посадки я как бы между прочим заметил, что экипаж наш поработал сегодня неплохо.

— Работали так, как требует ВНОС, — загадочно отозвался Илья.

— А что это значит? — спросил я удивленно.

— Надо знать, штурман. ВНОС — это летная формула: внезапность, натиск, огонь, стремительность, — с гордостью ответил он.

Стоявший рядом Никита широко улыбнулся и, блеснув глазами, показал большой палец правой руки.

Как из множества ручейков образуется могучий поток, так из боевых достижений отдельных экипажей слагался общий успех подразделения и части в целом. С большой радостью узнали мы, что 10 января 1944 года за успешную боевую работу, героизм и умение, проявленные личным составом, 112-й авиаполк ночных охотников-блокировщиков дальнего действия преобразован в 26-й гвардейский авиационный полк.

Морозным вечером 27 января 1944 года мы с затаенным дыханием слушали по радио торжественное сообщение диктора:

— В ознаменование одержанной победы и в честь полного освобождения Ленинграда от вражеской блокады сегодня, в двадцать часов, город Ленина салютует доблестным войскам Ленинградского фронта...

Залпы салюта возвестили миру о полном разгроме гитлеровских полчищ под Ленинградом. Приятно было сознавать, что в достижение этой победы и наше соединение внесло определенный вклад.

С каждым днем нарастали удары авиации дальнего действия по врагу. Достаточно сказать, что за пять месяцев 1944 года ее экипажи сбросили бомб в два раза больше, чем за весь 1942 год. Но не только цифры характеризовали боевую мощь частей и соединений дальних бомбардировщиков. В наших ударах по врагу все полнее проявлялись боевое мастерство и отвага летчиков, штурманов, воздушных радистов и стрелков — всего личного состава.

Боевая мощь авиации дальнего действия возросла настолько, что в 1944 году она провела первую самостоятельную воздушную операцию.