К победным рассветам

Довольно часто братья Паничкины летали на фотографирование результатов бомбардировок, возглавляли группы наведения, маркирования и освещения целей. Такие задания были по плечу только опытным мастерам бомбового удара.

В 1943 году на фронт был призван отец братьев Паничкиных Степан Федорович. По просьбе сыновей его назначили в роту связи того полка, в котором они служили.

За время войны Николай и Михаил совершили по двести семьдесят боевых вылетов. Более девятисот тонн смертоносного груза, свыше восьмисот тысяч листовок сбросили они в тыл врага.

В 1944 году капитаны Николай и Михаил Паничкины стали заместителями штурманов полков в нашей дивизии. Много внимания уделяли они обучению молодых специалистов, но и сами не прекращали боевой работы. Родина высоко оценила подвиги братьев в боях с немецко-фашистскими захватчиками. Одним указом Николаю Степановичу и Михаилу Степановичу Паничкиным было присвоено звание Героя Советского Союза. После войны братья еще четырнадцать лет находились в рядах Советской Армии, щедро передавая молодежи свой богатые боевой опыт.

В одну из ночей в тыл врага вылетели экипажи охотников-блокировщиков старшего лейтенанта Николая Филипповича Быкова и младшего лейтенанта Бориса Петровича Феоктистова. Задача перед ними стояла ответственная: блокировать вражеский аэродром в районе Бреста и тем самым помочь группе наших бомбардировщиков нанести массированный удар по железнодорожному узлу.

На Быкова и Феоктистова можно было положиться. Они с честью прошли через многие испытания. Николай и Борис даже внешностью выделялись среди товарищей — стройные, подтянутые. Отличала их и бьющая через край жизнерадостность. Они и сами никогда не унывали, и других заражали оптимизмом.

До прихода в нашу часть Борис Феоктистов летал на штурмовике Ил-2. Когда полк находился на переформировании, он, не желая сидеть в тылу, настоял на том, чтобы его перевели в авиацию дальнего действия.

Приведу лишь один эпизод из его богатой боевой биографии. В октябрьские дни 1942 года наше командование потеряло связь с партизанскими отрядами Данченко и Орлова. Для их поиска выделили пару «илов» во главе с Борисом Феоктистовым. Разведку предстояло вести в районах Брянска, Почепа и Клетни. Несколько «суток штурмовики не могли вылететь на задание из-за ненастной погоды. Но вот облака поредели и дожди прекратились. Можно было действовать.

Феоктистов и его напарник вылетели на рассвете. Они шли на малой высоте, тщательно осматривая лесные просеки и дороги. В районе Дуброво-Рославля летчики обнаружили большую колонну немцев. За танками двигались автомашины с пехотой, артиллерия и обоз. Ясно, что это были каратели. Проследив их путь следования, разведчики вскоре определили и место нахождения партизанского лагеря.

Передав по радио нужные сведения своему командованию, Борис Феоктистов решил нанести удар по карателям. Сначала штурмовики пустили в ход реактивные снаряды. Несколько танков, шедших впереди, загорелось, и движение колонны прекратилось. Тогда советские летчики начали уничтожать фашистов бомбами и пушечно-пулеметным огнем.

Потеряв почти всю боевую технику и много живой силы, гитлеровцы начали разбегаться. Но подоспевшие партизаны не позволили им скрыться в лесу. Они довершили разгром карательной экспедиции немцев.

Феоктистов не раз вылетал на помощь народным мстителям. В полку он был единственным летчиком, награжденным медалью «Партизану Отечественной войны» I степени.

Старший лейтенант Николай Быков прибыл в 3-й гвардейский бомбардировочный авиаполк в августе 1942 года. Он, как и многие летчики, верил в такую примету: если ты успешно совершил десять боевых вылетов, сделаешь и сто, а после сотни останешься неуязвимым до нашей полной победы.

Но Николаю не всегда везло. В одном из боевых вылетов на его самолет обрушился шквал зенитного огня. Был выведен из строя мотор, и пришлось отбомбиться по запасной цели. Скорость самолета постепенно падала, он терял высоту и с трудом перетянул через линию фронта. В этот момент штурман лейтенант Девер увидел стартовые огни. Очевидно, это был аэродром фронтовой авиации. Надо садиться. Но когда Ил-4 стал заходить на посадку, эти огоньки вдруг погасли (позже выяснилось, что стартовая команда приняла его за «Хейнкель-111»). Быков решил приземляться в поле. В самый последний момент сноп света самолетной фары выхватил из мрака овраг, окопы и быстро набегающий лес. Летчик дал полный газ работающему мотору, убрал шасси и отчаянным движением взял штурвал на себя. Самолет взмыл, перескочил опасное препятствие и коснулся «брюхом» земли. Скрежет металла, треск ломающихся деревьев, а потом... зловещая тишина. Экипаж выбрался на крыло и вдруг услышал грозный окрик:

— Кто там у самолета?

—  «Дальник» с боевого задания.

— Не ходите, сидите смирно! Вы на минном поле! Ждите, придут саперы.

Примерно через час к самолету подошли солдаты с миноискателями и вытащили авиаторов на безопасное место.