К портретам русских мыслителей

И почему-то группа экспертов – Н. Плотников, М. Колеров, А. Козырев – предъявляют претензии по поводу подрыва реноме интеллигенции не к Ленину, автору постыдного выражения: это – « не мозг нации, а…», к организатору физических расправ над ней, а – к «Вехам», с горечью и страхом взывавшим к ней изнутри как к собранию братьев по классу? И каких только пороков им не приписали!? С именем П. Струве Колеров связывает и «социальное бесчувствие», и «абстрактность» «либерального империализма», и «опасную слепоту <…>»[1150]. И опять (Н. Плотников, М. Колеров[1151]) толчение воды в ступе вокруг злосчастной фразы Гершензона, горькая самоирония которой всегда была ясна как день. «Вехи» оказываются повинны и в том, что сохранился социализм (с которыми они как раз боролись), и в том, что они не нашли никакого позитивного пути, не усмотрели его ни в революции, ни во власти, ни в гражданском обществе (Н. Плотников). Но у веховцев было как раз ясное представление об общественном устройстве: только не о революционно-социалистическом, а о «социальном государстве» с религиозным фундаментом (как мы уже слышали от П. Струве).

А вот критики «Вех», судя по всему недовольные сегодняшним ходом дел в стране, даже не намекают нам, что они мыслят в виде позитива.

Удивительна какая-то тенденциозная неинформированность «экспертов». П. Струве, опять же, повинен в том, что он игнорирует нерешаемую проблему безземельности «многомиллионного крестьянства» после его «освобождения». Но всем известно, что она как раз решалась: Столыпин переселял крестьянские семьи за Урал на обширные пространства прекрасных земель. Струве обвинен и в том, что предвидел для интеллигенции возможность «обуржуазиться» в процессе «экономического развития и экономического роста». Все «будет зависеть от быстроты экономического развития», – подчеркивал он. Но критик упрямо задается вопросом: «А что, если не будет не только скорости, но и вовсе экономического развития и экономического роста?»[1152]. Ирреальнейшее вопрошание! Ведь они уже были: и скорость, и экономический рост. А.И. Солженицын писал в «Красном Колесе» о том, как столыпинская программа после поражения революции 1905 года выводила на экономический рост. И ведь это не секрет не только для экспертов…

И потом, почему философские авторы «Вех» причислены к «политическому классу»? Вообще интеллигенты как таковые не есть «политический класс», к нему можно причислить только тех, кто обслуживает политических деятелей, составляющих корпус политического класса, и интегрирован в реальную политику. Веховцы не были в нее интегрированы. А критик «Вех» М. Колеров был (сегодняшний его статус мне неизвестен). Конечно же, принадлежал к политическому классу и во многом конгениальный веховцам Столыпин, поскольку в отличие от них участвовал в формировании политического курса страны.

Передовая критика недовольна, что глубоко «анахроничные» «Вехи» «ужасающе» популярны[1153]. И виновата в этом отсталость «современной политической мысли, не овладевшей новым (деконструкционистским, надо понимать) «строем мысли» и «концептуальным языком» (Н. Плотников[1154]). Что это за язык, судите сами, ну хотя бы по взятому наугад пассажу: «Позднесоветские наследники, ценя компетентный “инсайдерский” антисоциализм “Вех”, однако, не очень хорошо понимали всей меры политической наглости (!? – Р.Г.) и роскоши “Вех”, которые – при вполне вегетарианском полуконституционном самодержавии, свободе союзов и слова – истекали презрением к “внешнему устроению жизни”» (М. Колеров[1155]). Такая «Азбука» скорее напоминает глиняный черепок с неведомыми иероглифами. В целом о подобном речевом стиле один замечательный мой собеседник выразился так: «Это язык, который непонятен сейчас и не будет понятен никогда». Язык – дом небытия.

Как ни старается ревизионистская критика внушить нам, что «Вехи» давно устарели, никакие внушения и, главное, компрометации не способны побороть или ослабить неотразимое воздействие мысли и слова, с которыми они обратились к русскому – а теперь, выходит, и к мировому – интеллигентскому сообществу.

За свою столетнюю историю авторы «Вех» всего навидались. Они переживали разные враждебные времена: были отвергнуты, отправлены на свалку истории, в небытие при коммунизме; потом их снова хоронили при оттепели. Но покойный встал и пошел. «”Вехи“ умерли, да здравствуют “Вехи“!». Они «факт прошедшей истории», – уговаривает нас передовая критика.

«”Вехи” и сегодня кажутся нам как бы посланными из будущего», – А. Солженицын.

И. Роднянская Несколько философских вопросов к современной версии «православного энергетизма» [1156]