К сердцу Африки

У нас не было быков, чтобы вытаскивать машины из грязи, и мы могли рассчитывать только на мачете — длинные ножи, которыми рубили лес. Насколько отчаянным было наше положение, я понял только после того, как, к моему крайнему удивлению, за работу взялся даже наш повар Аббах. Я уже говорил, что, купив кремовую дамскую шляпу, он считал ниже своего достоинства заниматься физическим трудом и предпочитал повелевать своими товарищами. Однако в создавшейся критической ситуации он трудился не покладая рук.

Иногда нам удавалось продвинуть наши машины на полметра вперед, иногда они лишь погружались на полметра в грязь.

Наши носильщики и проводники прочесывали все окрестные районы в поисках людей, которые могли бы прийти нам на помощь, но все было тщетно. Это малонаселенная область Африки, и непрошеных гостей она встречает чрезвычайно негостеприимно.

Наконец нам на помощь пришли обитатели одной маленькой деревушки, расположенной очень далеко от того места, где застряли наши машины. Здесь собрались мужчины, женщины и дети, и стальной ритм песни сразу объединил их усилия. И то, что оказалось неподвластно сотням механических лошадиных сил, было совершено силами человеческими.

Благодаря их самоотверженной помощи нам все-таки удалось преодолеть эти последние три с половиной километра воды, грязи и болота. Были перенесены буквально на руках триста килограммов сахара, двести килограммов табака (весь сахар и табак мы подарили нашим добровольным помощникам), две тысячи литров бензина, вся съемочная аппаратура, электрический генератор для магнитофонов и многие другие грузы, столь же тяжелые, сколь и полезные.

Наконец земля перестала уходить у нас из-под ног, мы сели в машины и поехали дальше. Долго еще за нами следом бежали наши новые друзья и громко кричали:

— Прощайте, прощайте, до свидания! Приезжайте к нам снова!

Едва ли эти добрые и чистосердечные люди отдавали себе отчет в том, что, чем меньше они будут иметь дело с белым человеком, тем для них же будет лучше.

Мы поднимаемся все выше и выше в горы, где дождь не так опасен для наших машин, как в низинах. Потом мы останавливаемся, оставляем машины под присмотром пятерых африканцев, а сами идем дальше пешком.

Каждое утро в пять часов наши проводники разбегаются в разные стороны, разыскивая следы слонов. Примерно через час они возвращаются и, немного посоветовавшись, сообщают нам, какие следы оставлены именно тем стадом, которое мы преследуем, и куда ведут самые свежие следы.

После этого мы, трое белых, в сопровождении носильщиков, с ружьями и кинокамерами начинаем очередной переход, а остальные двести носильщиков убирают палатки, упаковывают вещи и длинной вереницей следуют за нами.

Однажды утром около пяти часов меня разбудили чьи-то голоса. Когда я выглянул из-под противомоскитной сетки, один из проводников указал на несколько огромных следов, которые оставил слон как раз посередине между моей палаткой и палаткой Карапи. Очевидно, слоны, которых мы преследовали вчера, решили навестить нас и прошли ночью через весь лагерь, не причинив нам ни малейшего вреда, хотя единственной нашей защитой от этих гигантов были тонкие противомоскитные сетки.

— Ведь не могли же они не почуять, что мы находимся совсем рядом? — удивился Карапи. — Почему же они не напали на нас?

— Этого я не могу вам объяснить, но полагаю, что поздно вечером и ночью слоны обычно настроены более или менее миролюбиво, — ответил Жерэн. — Недавно мне рассказывали, что на берегу реки Саламат находится деревушка, куда слоны имеют обыкновение заходить с наступлением темноты и тереться о соломенные крыши хижин. Разумеется, они чувствуют запах человека, особенно после того, как крыши валятся на землю, но не причиняют людям вреда. Однажды со мной произошел удивительный случай, о котором я крайне редко рассказываю, потому что мне просто могут не поверить. Когда-нибудь я расскажу вам эту историю. А сейчас у нас нет времени, пора идти дальше!

Кстати, немецкий путешественник Генрих Оберйоган, посвятивший много лет изучению слонов, рассказывает в своей книге «Слоны с берегов озера Чад», что слоны неоднократно проходили совсем рядом с ним, когда он спал. «И слоны никогда не нападают на спящего человека», — заключает он.

Вечером, когда мы разбивали лагерь, нам совсем не хотелось есть, хотя ужин был давно готов. Сначала нам нужно было утолить жажду, и мы непрерывно пили в течение часа или двух, чтобы вернуть организму истраченную в пути влагу. Однажды вечером, когда мы устроились вокруг костра и отдыхали после трудов праведных, Жерэн вдруг сказал: