К суду истории. О Сталине и сталинизме

Итоги боев на советско-германском фронте в июне-сентябре 1941 года известны. Несмотря на упорное сопротивление, Красная Армиия потерпела тяжелое поражение и отошла на восток на сотни километров. Только убитыми и пленными Красная Армия потеряла более 3 миллионов человек. Потери немецких войск составили до 30 сентября 1941 года 550 тысяч человек [748] . Потери нашей армии приходились на основной кадровый состав и были поэтому особенно чувствительны. Армия потеряла также большую часть своих танков, самолетов, орудий.

Несомненно, надо сказать при этом, что и немецкое командование было разочаровано итогами боев за июнь – сентябрь 1941 года. По первоначальным планам Гитлера к 1 октября германские армии должны были уже разгромить СССР и выйти к Волге, овладев Москвой и Ленинградом. Однако упорные бои под Смоленском, Киевом, Одессой, Ленинградом нарушили все графики продвижения германских войск. Советское руководство предприняло громадные усилия по восполнению потерь. Только с конца июня до сентября 1941 года в нашей стране было сформировано и направлено на фронт более 300 дивизий. Между тем Генеральный штаб, планируя войну, предполагал, что СССР сможет сформировать за полгода не более 60 дивизий. При отступлении Красной Армии на восток было эвакуировано более полутора тысяч промышленных предприятий. Эти данные, однако, можно истолковывать по-разному. Если бы Красная Армия не понесла летом 1941 года столь больших потерь, то не было бы необходимости в спешном порядке формировать и посылать на фронт сотни дивизий, чаще всего не обеспечивая их достаточным количеством тяжелого вооружения и даже винтовок и не завершая военной подготовки как новобранцев, так и солдат более старших возрастов. В бой вводились все резервы, и никто не думал, что война может продлиться еще несколько лет. Плохая подготовка вновь сформированных дивизий также вела к тяжелым потерям. С еще большим основанием это можно сказать о полках и дивизиях народного ополчения, к созданию которых Сталин призвал в своей речи 3 июля 1941 г.

30 сентября 1941 года германские войска начали генеральное наступление на Москву. Они торопились закончить войну до наступления зимы. В первые дни наступления противник добился крупного успеха. Линия фронта была прорвана в нескольких местах. Немцы прорвали оборону не только Западного фронта, но и отстоявшего от него в 80 – 120 километрах Резервного фронта и окружили крупные соединения Красной Армии. В районе Вязьмы была окружена большая часть подразделений 19-й, 20-й, 24-й и 32-й армий. Две армии – 3-я и 13-я – были окружены в районе Брянска. Механизированные танковые колонны противника захватили Орел, Брянск, Калугу, Малоярославец и многие другие города. На пути к Москве не было сплошной линии фронта, не было даже войск, с помощью которых можно было прикрыть образовавшиеся бреши. Окруженные армии продолжали сражаться, сковывая таким образом десятки дивизий противника. Однако сопротивление окруженных шести армий не могло продолжаться долго. По свидетельству маршала А. М. Василевского, тяжелые поражения Красной Армии в начале октября 1941 г. были следствием неправильного определения Ставкой возможного направления главного удара немцев, вследствие чего на главных направлениях начавшегося наступления противника наша армия не имела необходимой глубины обороны. «Вся сложность создавшейся обстановки, – писал Василевский, – заключалась в том, что к моменту прорыва противником обороны войск на московском направлении в распоряжении Ставки Верховного Главнокомандования непосредственно в районе Москвы стратегических резервов, способных прикрыть столицу, не было. Имевшиеся резервы были израсходованы на усиление войск Западного и Брянского фронтов, на создание прочной обороны в тылу Западного фронта – на так называемой Вяземской линии обороны, наконец, в связи с тяжелыми для нас событиями – на Юго-Западном фронте, под Киевом. В значительной степени осложнило обстановку на московском направлении и неправильное построение здесь обороны, которое было произведено Ставкой и Генеральным штабом» [749] .

О серьезных ошибках Сталина при руководстве обороной Москвы в октябре 1941 года писали также маршалы Г. К. Жуков и И. С. Конев. По их свидетельству, в осеннем наступлении гитлеровцев фактор внезапности отсутствовал. Еще с начала сентября немецкое командование начало создавать на московском направлении ударные группировки и готовиться к наступлению. 15 сентября командующий Западным фронтом И. Конев был вызван в Москву. Сталин обсудил с ним некоторые проблемы строительства армии и вопрос об учреждении орденов Суворова и Кутузова. Но как писал позже Конев, «Ставка на этом совещании не обсуждала со мной задачи фронта, ничего не было сказано об усилении фронта войсками и техникой, не затрагивался вопрос о возможности перехода фашистских войск в наступление. Генеральный штаб также не дал никакой ориентировки» [750] .